Сборник документальных очерков о авиации П. Аматуни.
ПРЕДИСЛОВИЕ
… Посадка объявлена. Самолёт вылетает через двадцать минут.
Расторопный дежурный любезно приглашает пассажиров. На серебристом борту воздушного корабля голубыми буквами написано: «Аэрофлот».
Бывалые пассажиры — старые друзья Аэрофлота — идут уверенно, кое-кто поглядывает на часы, оценивая точность экипажа, а новички чем-то, едва уловимым, напоминают экскурсию из детского сада. Особенно те две молоденькие девушки, что идут позади всех, взявшись за руки, и широко открытыми светлыми глазами с уважением смотрят на крылатого серебристого красавца.
Вот и вы поднялись по трапу и, слегка пригнув голову, входите в комфортабельную кабину, отыскиваете своё место и утопаете в мягком удобном кресле.
К своим рабочим местам проходят члены экипажа, на груди у них пилотские значки, колодки лент боевых орденов и медалей.
ОСУЩЕСТВЛЁННАЯ МЕЧТА
Осуществлённая мечта
В аэропортах Москвы, Харькова, Воронежа, Краснодара, Адлера, Минеральных Вод и многих других ежедневно приземляются двухмоторные тяжелые самолёты ростовчан.
Часто, после того, как из самолёта сойдут пассажиры, на трапе появляется заместитель командира по лётной службе Гроховский.
Руководителям полётов, диспетчерам, начальникам аэропортов хорошо знакома его среднего роста плотная фигура, они знают, что Иван Александрович появился в их владениях потому, что он проверяет один из своих экипажей в рейсовых условиях.
Но мало кто знает, как труден и долог был путь этого человека к штурвалу воздушного корабля…
Две встречи
Будто вихрем, несло мальчишек к пустырю. Позабыты купание в реке, ловля рыбы и даже игры в гражданскую войну.
Бежали наперегонки, еле переводя дух, спотыкались, падали, и вновь неутомимые босые ноги несли их дальше, пока, будто остановленные невидимой преградой, замирали на месте.
На краю пустыря, словно греясь в бронзовых солнечных лучах, стояла большая полотняная птица. Лишь постепенно, не сдерживаемые грозными окриками взрослых, суетившихся возле старенького, потрёпанного «Фармана», осмеливались приблизиться ясноглазые зрители.
Всё внимание их было обращено на самолёт и человека в кожаной «шофёрской» куртке, в шлеме и больших очках, поднятых на лоб. Это был Сацевич, один из первых лётчиков в Ростове-на-Дону.
Слух о нём прошел по всему городу ещё неделю назад, много говорили о его предстоящих смелых полётах, но когда это произойдет, точно не знали. Предполагали, что Сацевич сперва сделает пробный полёт без публики.
Учение — свет!
…Весной 1934 года курсантов перевели в эскадрильи для обучения полётам. Петра Абрамова назначили в группу молодого инструктора Дядечко, воспитанника этой же школы.
Инструктор попался требовательный. Решал всё быстро и, хотя обучал только первую свою группу, был на хорошем счету за отличные полёты. Высокий, смуглый, черноглазый, с фигурой спортсмена, Дядечко понравился своим курсантам и внушил доверие. «Сразу видно, что лётчик!» — подумал о нём Петр.
Обучение начали по тогдашней системе — с рулёжек. Для этой цели выделили старый негодный самолёт, ободрали крылья, чтобы он случайно не взлетел. На нём инструктора учили своих курсантов рулить по аэродрому.
Сели в такой «самолёт» и Дядечко с Абрамовым. Растерялся, оробел Петр в пилотской кабине. Отчего-то сразу позабыл, что к чему. Вместо движения по прямой, машина то кружилась на месте, то прыгала бог весть куда.
И чем хуже обстояло с рулёжкой, тем сильнее волновался Абрамов, а чем больше волновался, тем хуже шло дело. Получился заколдованный круг!
«Лёгкая» работа
В 1928 году Илья Дорохов работал мотористом на военном аэродроме. В глубине души он считал себя неудачником: стремился стать лётчиком, но в лётную школу его не приняли, потому что не хватило образования, и пришлось учиться на моториста.
Конечно, работа моториста тоже увлекательная, всегда имеешь дело с передовой техникой, но… одним словом, это «но» легко понять без особых объяснений.
Трудился Илья исправно, начальство не жаловалось и ставило его в пример другим за то, что он неустанно занимался самообразованием.
— Хороший авиационный техник будет! — говорили о нём инженеры.
Илья уже привык к этой мысли, и со временем надежда стать лётчиком поблёкла настолько, что он уже не верил в неё. Как старики говорят, значит, на роду не написано…
Учитель лётчиков
Увлечение авиацией у Виктора Васильева началось ещё в кружке авиамоделистов саратовского Общества друзей воздушного флота.
Первая модель, построенная им, была не летающая, а модель-копия. Деятельное участие в постройке модели принял и дед Тимофей, у которого воспитывался Витя. По фотографиям и рисункам красивого самолёта из авиационного журнала они составили чертежи, вычислили размеры, собрали необходимые материалы.
Часть работы Витя выполнял в мастерской кружка, куда приносил инструменты деда, а многие детали изготовлял дома. Особенно пригодилась помощь Тимофея Тимофеевича, когда стали строгать воздушный винт из четырёхслойного деревянного бруска. И хотя дед никогда доселе не был авиатором, винт получился всем винтам на славу!
Вдвоём собирали, окрашивали зелёной краской маленький двукрылый самолёт, а когда вся работа была закончена, долго любовались делом своих рук и с гордостью показывали соседям своё творение.
Потом Витя принёс модель в кружок, и восторгам товарищей не было конца. Маленький самолёт установили на почетном месте, и первая модель Вити долго была гордостью саратовских авиамоделистов.
