Я всегда любила зиму. Мягкие, белоснежные сугробы, колко-пушистый иней на деревьях, серебристые узоры на стёклах, гладко укатанные детворой ледяные дорожки и особенный, пьянящий морозный воздух. Но сейчас я мчалась по скользкому тротуару, прижимая к груди небольшую резную шкатулку, чутко прислушивалась к раздающимся где-то в отдалении крикам погони, и изо всех сил старалась не навернуться в ближайший сугроб. Совсем не пушистый, грязно-серый, с подозрительными вкраплениями желтизны, заметными даже в неярком свете газовых фонарей. В очередной раз поскользнувшись и неловко взмахнув свободной рукой, от всей пакостной ведьминской души прокляла лентяев из столичного градоуправления. Подумать только, в такой гололёд не удосужились отправить на улицы магов-бытовиков или хотя бы дворников! За что только горожане налоги платят?

Увидев подходящую подворотню, нырнула туда. Прижалась к холодной стене, переводя дух. Зубами стянув с ладони перчатку, запустила руку под куртку и сжала висящий на груди амулет. Накинутый лично Верховной ведьмой морок сполз, как старая шелуха с луковицы, и тут же собрался вновь в метре от меня. Крики городской стражи и топот приближались. Медлить было нельзя.

— Беги! — приказала я иллюзии, неловко прижимавшей к груди копию находящейся у меня в руках шкатулки. — И не позволь себя поймать!

Амулет обжёг ладонь жаром, разряжаясь окончательно. Морок послушно рванул назад, навстречу приближающимся голосам стражников. Скрылся за поворотом и уже там явил себя в полной красе. Я слышала даже стук невысоких каблучков по мостовой. «Вон она! — возликовал кто-то густым басом. — Держи воровку! Ланс, наперехват беги, тудыть тебя в копьё!» Я отступила глубже в подворотню, скрываясь в густой тени, и вжалась в стену. Мимо, на миг мазанув по краям арки бледно-жёлтыми лучами магических светильников на шлемах, прогрохотало несколько стражников. Никак, целый отряд подняли! Интуиция, очень вовремя поднявшая голову, намекала, что ирия Тириана Фахефан, Верховная ведьма севера и глава ковена, чего-то недоговорила, отправляя меня на простейшее, формальное, по её словам, испытание. Похоже, я только что ограбила какого-то важного королевского гостя. Вспомнив выскочившего из ванной мужчину, роняющего вокруг клочья пены и стыдливо прикрывающего полотенцем для pv область паха, я тихо хихикнула. Уж кем-кем, а важным этот бедолага не выглядел точно.

Ещё и поскользнулся на натёкшей с него же луже. Жаль, не успела увидеть, навернулся он или нет. Очень уж громко он взвыл «Стража!!!», увидев шкатулку у меня в руках. А ведь его ждал сюрприз ещё и в одежде. Чесоточного порошка я сыпанула от души, как и просила ирия Тириана.

Колье «Лунная бабочка», величайшая драгоценность драконов, артефакт, дающий власть над всем драконьим племенем, был окружен ореолом десятка легенд разной степени мрачности и бесчисленного количества слухов. Но все они сходились в одном: каждого, кто коснётся колье без доброй воли на то его владельца, ждёт проклятье вечного невезения. Немногим удавалось увидеть драгоценность вживую: артефакт бережно хранился в сокровищнице правящего рода под неусыпной охраной. Я слышала от кого-то, что защита там была в разы мощнее, чем в королевском дворце. Но приём в честь помолвки принцессы Вивьен был одним из немногих официальных мероприятий, на котором повелитель драконов Риллиан Фортен не мог появиться без артефакта. Я тихонько взвыла, представив, в какой ярости сейчас дракон. А уж как активно ловят иллюзию воровки-горничной! Боги, ну почему именно сейчас? Всё ведь так хорошо складывалось. Мечта стать полноправной ведьмой ковена — недостижимый успех для полукровки! — почти исполнилась. Сама Тириана Фахефан, верховная ведьма севера, отыскала меня полгода назад и взяла под негласную опеку. В память о моей матери, как она сама призналась. Глава ковена не могла не знать, куда меня отправляет. И вот что теперь делать?

Я отлепилась от стены и подняла глаза к чёрному потолку подворотни, словно там был написан ответ. И он пришёл! В виде моей собственной метлы, влетевшей в арку хищным ястребом, и от души «клюнувшей» меня черенком сзади под коленку. Не удержав равновесие, я плюхнулась прямо на решившую поиграть паршивку, прижимая к груди шкатулку. Придавленная метла недовольно зашелестела ветками.

— Так тебе и надо! — мстительно прошипела я, поднимаясь и потирая ушибленную пятую точку.

Намёк мироздания был понятен: предаваться тоске и грусти в тёмной подворотне, когда неподалёку блуждает городская стража, было не самым умным поступком. Впрочем, похоже, умных поступков в последние полгода я не совершала. С меня словно сдёрнули розовую кисею, сквозь которую я всё это время любовалась на мир. Мама никогда не упоминала о том, что они с ирией Тирианой были дружны. Раз. Предупреждала меня, что верить ведьмам — опасно. Особенно, для полукровок вроде меня. Два. Верховная за эти полгода познакомила меня лишь со своим братом Гордианом и несколькими слабыми ведьмочками, обслуживавшими лаборатории и выполнявшими небольшие поручения. Три.

А я, ослеплённая сладкими обещаниями и расположением самой главы ковена, не сочла необходимым задуматься о причинах такого интереса к моей скромной персоне. Слишком вовремя ирия Тириана появилась в моей жизни. В тот момент, когда я осталась совсем одна.