Мы — керели. Наш вид вымирает. Мы слишком поздно обратили на это внимание, поэтому не успеваем разобраться в причинах и изменить свою судьбу. Но уходить, оставив свои земли, богатство и влияние конкурентам — это не для нас. В поисках решения мы вспомнили об одной из недавно открытых звёздных систем ближе к окраине галактики. Там живут существа, чем-то похожие на нас самих в древности. После долгих раздумий было принято решение о переселении избранной части населения далёкой планеты. Вашей планеты, Земли.

Вы должны стать нашими наследниками. Но резко обращать народ в нашу культуру, быстро передавать свои знания и могущество — значит лишить вас внутреннего стержня, той основы, которая делает каждый вид уникальным. Нам не нужны безвольные, не пытающиеся найти свой путь, а вместо этого идущие по проторённой для них дороге, потомки. Поэтому мы решили, что вы и ваши дети должны пережить все стадии развития, которые когда-то прошли мы сами. Могущество нашей цивилизации позволило нам на много тысячелетий защитить свои звезды от проникновения извне искателей богатства и приключений. Так что даже когда последние из нас покинут мир живых, вы останетесь в безопасности. Чтобы передать вам, наследникам, свои достижения и, одновременно, минимизировать влияние на вашу культуру, мы уничтожили большую часть плодов нашей цивилизации. И практически все следы пребывания на обитаемых планетах.

Вам, существам с далёкой Земли в наследство останется только несколько баз на необитаемых планетах и множество космических станций и межзвёздных кораблей. К тому времени, когда молодая цивилизация достаточно разовьётся, чтобы выйти в космос и разобраться в наших технологиях, она уже приобретёт собственное устойчивое мировоззрение.

Теперь вы все снова молоды и здоровы. Каждый из вас, родоначальников, получит кольцо с серым камнем — прибор, который позволит вам отличить безопасные продукты от ядовитых. Кроме того, каждому поселенцу мы дарим в вечное пользование несколько вещей по его выбору и позволяем задать интересующие его вопросы, ограничив их во времени, но не в количестве. На любой вопрос мы будем давать всего три варианта ответа: «да», «нет» или «вопрос поставлен некорректно».

Пустыня. Огромное полуденное солнце сжигает незащищённую одеждой кожу, а тени нет и не предвидится. Я бреду вдоль магистральной линии электропередач в надежде выйти к людям. От гула проводов звенит в ушах и кружится голова. Хочется пить. Очень. Во рту сухо, движения огрубевшего языка вызывают боль и, подобно тёрке, он царапает десна до крови, которая уже не течёт, а выделяется вязкими каплями, создавая неприятный привкус солоноватого металла. Глаза слепит яркий свет, отражённый от светло-серого песка. Слез уже не осталось, и роговица постепенно высыхает, противно стягиваясь, в результате зрение падает, и вместо цельной картины я вижу только расплывчатые белые и серые пятна. Нарастает чувство приближающейся опасности. Гул. Слепота. Жажда. Страх. Металл…

Я проснулась потная от ужаса и, вскочив, по пояс провалилась в воду. Пить. Нет, не тут. От резких движений поднялся серый ил, превратив воду в жидкую грязь. Гул. Сухость во рту. Жжение в глазах. Страх. Сон кончился, но ощущения остались. Надо уходить. Прямо сейчас. Как можно дальше. Как можно быстрее. Ноги вязли в илистом дне, мешая бежать, я падала, вставала, на ходу откашливаясь от попавшей в лёгкие воды. Вокруг мелькали черно-белые расплывчатые пятна… Иногда по лицу и телу хлестали ветки, цеплялись за волосы, я обдиралась о колючки и просто стволы деревьев. Ужас вытеснил все мысли, осталось лишь понимание того, что надо спасаться. Бежать! И я бежала, не в силах перебороть страх, даже не в состоянии понять, от чего или кого бегу. Главное — уйти от опасности. Но чем быстрее я двигалась, тем сильнее становился страх, и от этого я опять ускоряла бег…

Внезапно окружающий мир, переливающийся ранее всеми оттенками серого цвета, резко окрасился, как будто с глаз упала пелена. Гул тоже потихоньку начал стихать. Но даже когда большинство негативных ощущений пропало, я продолжала бежать, настолько сильным оказался пережитый ужас. Зрение пока не восстановилось полностью, и вместо светло и темно-серых, я теперь ориентировалась по зелёным и красно-бурым пятнам. Наконец паника отступила. Остановившись, я опёрлась руками о колени, с трудом отдышалась и только после этого огляделась.

Вокруг находилось заросшее лесом болото или, точнее, что-то вроде мангровых зарослей. Тяжёлый, наполненный влагой воздух казался почти осязаемым, а кое-где между растениями расползался бледными тяжами тумана. Я с трудом забралась на мощные воздушные корни многометровых в обхвате деревьев, покрытые буроватой плёнкой плесени, не слишком скользкой, но липкой и неприятной на ощупь. Как бы то ни было, тёмная вода вызывала ещё меньше доверия — под неспокойной гладью вполне могут скрываться опасные животные. А сверху пока видны только мухи.

Теперь, когда разум прояснился, я вдруг вспомнила о имуществе. Так, кулон на шее, перстень на пальце, нож на поясе. Всё при мне. Облегчённо вздохнув, задумалась. Где-то неподалёку должны находиться другие люди, по тем сведениям, которые удалось получить от керелей — больше четырёх сотен. Что, если не только я поддалась панике? И что, если у них с самого начала не четыре, как у меня, а все тридцать три или хотя бы двадцать две вещи, которые давали керели? Да не по одной каждого экземпляра, а по десятку и больше? Пришло понимание, что сложившаяся ситуация несправедлива. Как, впрочем, и наличие счастливчиков, которым вместо двадцати двух, выдавалось по тридцать три типа вещей и по количеству взять они их могли больше в десять раз… Нет, я, конечно, и не подумала отказываться от выпавшей мне удачи, но разумом-то понимаю, что такое деление нечестно. Разве что керели хотели, чтобы общество расслоилось буквально в первые же дни. Впрочем, с них станется. Разделили же они людей на три вида, один из которых в процессе своего развития должен уничтожить остальные. Только один из трёх видов останется в живых! Причём не мой. Вот и доверяй после этого их первоначальным словам, что мы де их наследники. Если бы совершенно случайно не пришла в голову идея спросить, а все ли люди наследники, я бы так и не узнала, что обречена на вымирание. Обидно. Хотя этим знанием, наверное, можно объяснить первый страх.