«История Испании» видного испанского историка охватывает эпоху древней истории этой страны и значительную часть средневековья. В книге собран большой фактический материал по политической, социальной и экономической истории Испании и ее различных областей.
Предисловие
«История Испании» известного испанского историка Рафаэля Альтамиры была написана почти полвека тому назад, и тем не менее до сих пор она является одним из крупнейших достижений, буржуазной историографии Испании. Как по широте охвата различных сторон социального, политического и экономического развития страны, так и по обилию представленного материала современная буржуазная историография Испании не имеет подобных исследований. Во франкистской Испании, превращенной ныне в военную базу американских империалистов, историческая наука стала служанкой доллара. Извращенная и препарированная в интересах реакции, история Испании используется как средство реакционного идеологического воздействия на простых людей, как средство оправдания и обоснования империалистической политики порабощения и эксплуатации народов и подготовки новой мировой войны во имя интересов монополистического капитала.
Писаниям наемных фальсификаторов истории Испании противостоят работы историков-антифащистов и ученых-патриотов, к которым принадлежит и Альтамира, скончавшийся в эмиграции в июне 1951 г. в возрасте 85 лет. Известно, что Альтамира покинул родину в знак протеста против фашистского режима Франко и поселился сначала во Франции, а затем в Латинской Америке. В связи со смертью выдающегося испанского ученого-патриота коммунистическая газета «Espana republicana» писала: «Смерть Рафаэля Альтамиры вдали от родины является новым обвинением против фашистского режима Франко и фаланги и новым свидетельством того, что настоящая интеллигенция Испании, подлинный творец испанской культуры, является участницей борьбы народа против режима Франко, понимая, что только освобождение Испании и победа республики откроют путь для широкого развития культуры»
[1]
.
Основное достоинство работы Альтамиры — всестороннее освещение экономической истории Испании. Его многотомная «История Испании» построена на основе глубокого изучения множества фактов, извлеченных из разного рода архивных материалов. Альтамира привлек законодательные акты и петиции кортесов, указы и переписку испанских королей и государственных деятелей, постановления и распоряжения королевских советов по различным вопросам, свидетельства современников — испанцев и иностранцев, — дипломатов, путешественников и т. д. Значительная часть этих материалов до него не использовалась в научных работах или использовалась лишь частично.
Альтамира подробно освещает политическую, социальную и экономическую историю Испании, описывает государственный и общественный строй на разных этапах развития страны, положение отдельных испанских владений в Европе и других частях света. Капитальный труд Альтамиры поэтому может служить ценным пособием при изучении истории Испании. Советский читатель найдет в нем гораздо больше фактического материала, чем в других переводных работах.
Первые две книги «Истории Испании» объединены в одном томе, выпущенном в свет Издательством иностранной литературы в 1951 г. Третья книга выходит как второй том русского издания. Во всех трех книгах при переводе на русский язык подверглись сокращению разделы, относящиеся к истории католической церкви в Испании и к истории испанской культуры, сравнительно малоценные и не представляющие самостоятельного интереса.
XVI–XVII века
Политическая гегемония Испаниии ее упадок
Австрийский дом
Внешнеполитическая история
Причины завоевательной политики.
Несмотря на ряд уже отмеченных срывов и неудач, политика династических браков, проводившаяся испанскими королями, с замужеством Хуаны Безумной достигла успехов, далеко превосходивших ожидавшиеся результаты. Во всяком случае, достигнутые результаты значительно отличались от первоначальных замыслов Фердинанда и Изабеллы. Если бы другие дети от этого брака не умерли, то следствием их династических связей (включая сюда и брак Хуаны) явилось бы усиление влияния Испании на международную политику. Подобное укрепление позиций Испании, основанное на фамильных союзах и соглашениях, бесспорно имело бы существенное значение для традиционной борьбы Арагона, и Каталонии против Франции. Но зато, в свою очередь, не произошло бы и концентрации вокруг испанской короны чуждых Испании политических интересов, которые в огромной степени усложнили деятельность ее королей.
Под властью Карла были объединены, с одной стороны, Арагонское, Кастильское и Наваррское королевства вместе с их заокеанскими владениями, завоевание которых началось в тот период, а также Сардиния, Сицилия, Неаполь и Руссильон, присоединенные к арагонской короне; с другой стороны, владения Бургундского дома, унаследованные от Филиппа. Эти владения включали Фландрию и Артуа (которые были окончательно закреплены за Карлом мирным трактатом 1526 г.), расположенные к северу от Франции; Люксембург, захваченный в 1433 г.; Франш-Контэ — к востоку от Франции, приобретенный в 1477 г. дедом Карла — Максимилианом Австрийским; Шароле, унаследованный от тетки Карла Маргариты Австрийской (1529 г.), и, наконец, все земли, расположенные в Северной Фландрии (собственно Нидерланды), которые в период 1472–1531 гг. входили в Бургундские владения.
Все эти приобретения сыграли двоякую роль в дальнейшем развитии политических судеб Испании. С одной стороны, они привели к раздроблению и к усложнению политических задач, стоявших перед испанскими королями, и, с другой — к обострению отношений с Францией, в территорию которой вклинивались некоторые из новых испанских владений. В этом смысле антифранцузская политика Фердинанда нашла свое завершение в деятельности его внука. Несмотря на то что в принципе Карл был противником объединения испанской монархии с Бургундским домом, тем не менее оно произошло под прямым давлением именно Габсбургов.
Но это еще далеко не все последствия брака королевы Хуаны. Ее свекор, Максимилиан Габсбург, был избран германским императором в 1508 г.
Таким образом, все толкало Карла на путь завоевательной внешней политики: и воинственная, захватническая политика, унаследованная от деда — Фердинанда, политика, которая приводила к столкновениям не только с Францией, но и с итальянскими государствами; и честолюбие, свойственное австрийским Габсбургам, стремившимся сохранить господствующее положение в Европе и не допустить усиления своих соперников; и, наконец, как следствие первого и второго, — тройная ненависть к Франции со стороны корон Арагона, австрийских Габсбургов и Бургундского дома, объединенных в одних руках. Прибавим к этому и то, что Карл по своим личным свойствам был честолюбив и воинственен. Если он лично и не мечтал о всемирной монархии (идея весьма популярная в средние века; сам Карл считал ее вполне осуществимой), то зато был убежденным сторонником объединения под своей властью тех королевств и феодальных владений, на которые он имел права
Социальный строй и внутренняя политика
Придворная знать и сеньории.
Перемены, к которым стремились с политической целью католические короли, полностью осуществились во время царствования Австрийского дома. Дворянство (как в Кастилии, так и в других королевствах) постепенно покидало свои исконные земли и обосновывалось при дворе или поселялось в наиболее значительных городах. Часть дворян оставалась в своих замках и была обречена на постепенное оскудение и забвение.
Для того чтобы добиться успеха, необходимо было либо пользоваться расположением короля, либо получить какую-нибудь высокую и почетную должность. Придворная знать добивалась власти с помощью всевозможных интриг, выпрашивая королевские пожалования или важнейшие посты в аппарате управления государством. Социальные привилегии знати, как мы увидим, оставшиеся в силе, немало способствовали этому. Несмотря на возраставшее влияние законников-правоведов — людей, в большинстве вышедших из среднего сословия, — высшие должности по-прежнему раздавались преимущественно дворянам. Только они, наряду с представителями высшего духовенства, назначались на посты правителей, вице-королей, в королевский совет, а также и на высшие военные посты, ибо основным занятием знати по-прежнему оставалась «служба оружием».
Если говорить о сфере гражданского управления, то достаточно вспомнить, кто были правители Испании в царствование Карла I, кто входил в совет, образованный Филиппом II, кому поручил Карл II три королевских наместничества, созданные в 1693 г., и регентство до воцарения Филиппа Анжуйского, кто были правители Фландрии, вице-короли Италии и Америки и т. д. В области военной иерархический принцип подчинения, согласно которому высшие командные должности замещались только представителями знати, порой являлся причиной величайших ошибок и бедствий, как, например, в случае гибели Непобедимой Армады. Кроме того, как мы вскоре увидим, знать преобладала и в муниципальных советах, первоначальный плебейский состав которых претерпел значительные изменения.
В то же время дворянство стремилось приумножить свои доходы, добиваясь пожалований от короля за малейшие услуги. Во время борьбы с городами просьбы о пожалованиях подавались приверженцами короны в неимоверном количестве и в большинстве случаев не оправдывались заслугами, на которые ссылались просители. Подобные ходатайства стали обычным и частым явлением в XVI и XVII вв. Порой эта настойчивость оправдывалась экономическим упадком знати, который был вызван изменением материальной основы общества и ростом торгового сословия и круга лиц, связанных с ремеслом; по не всегда было так, ибо в руках знатнейших родов по-прежнему были сосредоточены огромные богатства; благодаря системе майората эти богатства сохранялись и умножались, а количество крупных землевладельцев уменьшалось; такое положение еще больше повышало доходы, связанные с участием в управлении, а вместе с тем обусловило расцвет фаворитизма и безудержного административного произвола. Достаточно вспомнить колоссальные богатства герцогского дома Осуна, владевшего собственной эскадрой в Средиземном море, блеск и пышность рода Лерма, дона Родриго Кальдерона, графа-герцога Оливареса, фаворитов Марианы Австрийской — и мы увидим, что если и велики были богатства среднего сословия, то высшее дворянство обладало состояниями поистине колоссальными.
Экономическая жизнь
Период промышленного расцвета.
Экономическая политика католических королей (в особенности Изабеллы), уже с начала XVI в. способствовавшая значительному развитию некоторых отраслей промышленности в кастильских владениях, продолжала оказывать свое влияние на развитие промышленности и в царствование Карла I. Сильно возросший спрос на товары, вызванный быстрой и широкой колонизацией вновь открытых территорий (единственным рынком которых вследствие монополии являлась метрополия), также, естественно, должен был стимулировать активность испанского производства. К тому же правительство и кортесы по традиции поощряли — особенно в первые годы царствования Карла I — как ранее существовавшие, так и вновь возникавшие отрасли промышленности теми же мерами, что и в прежние времена. Так, например, по ходатайству кортесов в 1528–1529 гг., а затем и в 1549 г. была оказана помощь суконным фабрикам
[99]
.
В 1560, 1563, 1566 гг. и позже представители городов и селений настоятельно требовали устранения препятствий свободному развитию некоторых отраслей промышленности. Они требовали внедрения передовой техники и освоения новых видов производства (например, льнопрядения), создания ремесленных училищ и снижения налогов для тех, кто применял новые, неизвестные до тех пор процессы производства. Некоторые из этих требований были удовлетворены. Даже городские власти обнаруживали интерес к промышленному прогрессу, что доказывается на примере города Мондоньедо, где при поддержке городских властей в 1568 г. впервые было открыто мебельное производство, а в 1593 г. — первая хлебопекарня. Вообще все распоряжения мондоньедских городских властей были проникнуты духом покровительства промышленности. Поощрение промышленного развития выражалось в издании законов, касавшихся скотоводства — как овцеводства (об огромном значении которого мы скажем более подробно), так и разведения крупного рогатого скота. В итоге овцеводство стало развиваться даже в ущерб земледелию.
Был издан указ, обязывавший скотоводов иметь на каждую тысячу овец шесть племенных коров; этим же указом крестьянам предоставлялось право пользования пастбищами и общинными выгонами, при условии соответствующих размеров последних, для выпаса племенных коров (постановление от 23 апреля 1552 г.); запрещался убой телят (различные законы и постановления начиная с 1560 г. и далее); не разрешался также экспорт кож. Все эти постановления, в большей части не выполнявшиеся полностью, свидетельствовали о стремлении к развитию промышленности.
Указанные мероприятия и рост капиталов в связи с расширением торговли с Америкой повлекли за собой настоящий расцвет промышленности, в особенности в кастильских районах и в известной степени в районах Арагона и Валенсии. Статистические данные, относящиеся к различным годам XVI в., не всегда являются точными; однако в общем они подтверждают сказанное нами выше. По данным некоторых документов и свидетельству писателей того времени, при Карле I в Севилье имелось от 15 000 до 16 000 мастерских со 130 000 рабочих. Другие источники приводят меньшую цифру.
Это расхождение происходит либо потому, что первые данные не соответствуют действительности, либо потому, что они с большей или меньшей точностью охватывают общее количество всякого рода мастерских, в то время как более низкие цифры относятся только к мастерским по производству шелка. Судя по одной петиции, поданной производителями шелка, число мастерских по производству шелка в 1564 г. составляло 3000 с 30 000 рабочих.
