Провокатор

Белоусов Вячеслав Павлович

Их уважительно называют «следаками», и совершенно неважно, в какое время они живут и как называется организация, в которой они служат. Капитан Минин пытается понять причину самоубийства своего друга и коллеги, старший следователь Жогин расследует дело о зверском убийстве, в прошлое ведут следы преступления, которым занимается следователь по особо важным делам Зинина, разгадкой тайны золота сарматов занимается бывший «важняк» Данилов… В своей новой книге автор приподнимает завесу над деятельностью, доселе никому не известной и таинственной, так как от большинства населения она намеренно скрывалась. Он рассказывает о коллегах — друзьях и товарищах, которых уже нет с нами, и посвящает эти произведения Дню следователя, празднику, недавно утвержденному Правительством России.

ПРОВОКАТОР

Пятьдесят второй заканчивался тревожно, тяжело, а эти последние месяцы года особенно. Словно кошки скребли душу. Как ни скрывали, а сверху, из Министерства госбезопасности, в «контору» доходили страшные слухи — вождь болен! Теперь уже по-настоящему. И безнадёжно. Жуткое предчувствие, казалось, висло в воздухе. А чего?.. Когда?.. Никто толком ни звука.

Полковник Ахапкин не выдержал, тайком умчался в командировку, хотя бы что-то… там… у соседей в Сталинграде разузнать. Там всё ближе.

И тут случилось это. У самих. Да такое! Передавали друг другу на ухо, с придыханием, как глухой глухому, не веря до конца: в «конторе» труп! Рано утром нашли. Начальник отдела майор Савелий Подымайко в собственном кабинете!.. В петле! Почему?.. Сам?.. И надо же, как назло, в отсутствии начальника! Зам, подполковник Баклей, с пистолетом в руке, чуть не стреляя, как в атаку, пронёсся туда, в кабинет. За ним оперуполномоченный капитан Минин с очумелыми глазами, пунцовый дежурный и прочий народ, кто со своими делами поторопившись, загодя пришёл. Вон он!.. На полу так и сидит, раскорячив ноги, прямо за дверью…

Минин ремень перерезал выше головы под самой дверной ручкой, чтобы петлю не потревожить и голову покойника аккуратно ему же на плечо прислонил. Вчера ещё вихрастая, сейчас она с белым лицом и синими губами, словно картонная маска, безразлично взирала на всех белёсыми зрачками.

ВЕДЬМА

— В моей долгой и, должен похвастать, нескучной жизни, — начал он, — было время, когда я работал в прокуратуре следователем, а потом и прокурором района.

Сразу и не объяснить, но после прокуратуры судьба завернула меня в милицию руководить штабом управления внутренних дел, а вот к седине, когда время пошло, возвратился я в прокуратуру. Начинались там великие дела — реабилитация жертв политических репрессий. Позвали нас, ветеранов…

Известно: жизнь беспокойное, но не надоедающее, скажу вам, занятие, любит она преподносить сюрпризы и загадки — успевай решай. И в моей их с избытком хватало. Крутит нами судьба, как захочет, всё чудится, что мы её за хвост ухватили и словно жар-птицу сказочную держим, а разберёшься: тащит-то она тебя за собой, а не ты её!

Не принято у нас говорить, стесняемся всё, что ли, но мир человеческих взаимоотношений кроме света, тепла и добра проникнут ненавистью, корыстью, кровожадностью, невольно гадаешь — а люди ли сотворили то, свидетелем чего приводилось иногда быть? Не присутствие ли это иррациональных тёмных сил? Не веришь вроде во всю эту чертовщину, а задумаешься…