В гараже шла сварка стальной цистерны, и во все стороны каскадом сыпались искры. Под грузовиком возился механик. Сквозь открытый проем лился яркий солнечный свет. “Раздумывать некогда, – сказал себе Гил Эллис, – нужно действовать, пока меня не хватились. Единственный шанс спастись – бежать на лимузине старика Дрэглера под видом его шофера”. Такого безумного шага от него никто не ждал, и план мог сработать.

Прежде чем завести мотор, он крепче сжал руль и несколько раз глубоко вздохнул. Шоферская куртка жала в плечах, фуражка нелепо торчала на самой макушке. Рядом с ним на сиденье лежал пистолет. Если Трейнер и Дрэглер думают, что он будет спокойно сидеть у себя в кабинете, пока они решают его судьбу, то их ждет сюрприз. Они всегда недооценивали его, относились к нему покровительственно, но теперь с этим покончено.

– Сейчас или никогда, – прошептал Гил, включая зажигание. Мотор проснулся, тихо заурчал. Он отпустил тормоз, надел темные очки и медленно, очень медленно двинулся к дверям гаража. Такую огромную машину он вел впервые и чувствовал себя будто за штурвалом корабля. Все в этом безукоризненно чистом салоне, где пахло кожей, поражало роскошью. Механик вылез из-под грузовика и наблюдал за движущимся лимузином. Гил надеялся, что в полумраке гаража он вряд ли разглядит что-нибудь, кроме шоферской куртки и фуражки. Пряча лицо за стойкой дверцы, Гил небрежно помахал рукой из открытого окна, и машина выехала во двор, залитый невадским солнцем.

Чтобы почувствовать машину, он сделал широкий разворот направо. Легкая в управлении машина отвечала на малейшее прикосновение к акселератору. Главное сейчас – не поддаться паническому желанию пролететь сквозь ворота со скоростью пушечного ядра.

Руки дрожали, сердце бешено колотилось, но Гил заставил себя снизить скорость до пяти миль в час. Старик терпеть не мог быстрой езды, и его шофер Карлос обычно водил машину медленно, как на похоронах.

За две недели до того, как Гил Эллис первый и последний раз сел за руль лимузина, за две недели до того, как он оставил на автоответчике своей бывшей жены сообщение, полностью изменившее ее жизнь, Карен Эллис приехала надень в Сан-Франциско. Впервые за долгое время она была в хорошем настроении и с надеждой смотрела в будущее. Утром она побывала в трех местах в поисках работы, а во второй половине дня должна была пообедать в городе со своей подругой – Джессикой Фуллертон. Они не виделись более десяти лет, с тех самых пор, как закончили Джильярд. Однако связи они не теряли и каждый год на Рождество регулярно обменивались письмами. Джесси бросила музыку, занялась банковским делом (в своих письмах она безуспешно пыталась объяснить Карен, что это такое) и вышла замуж – видимо, благополучно.

– А я, наверное, не создана для семейной жизни, – сказала Карен, ожидая, когда принесут салат. Они сидели в ресторане “Цирколо” на Пост-стрит.

– Так думают все, кто прошел через развод. Но на самом деле это означает лишь то, что рядом с тобой нет сейчас мужчины, за которого ты хотела бы выйти замуж. Мне повезло, повезет и тебе. С твоей-то внешностью! Мужчины обожают высоких белокурых шведок.

– Высоких, но не толстых, – сказала Карен, отодвигая от себя корзинку с теплыми французскими хлебцами. – К счастью для тебя, они любят и маленьких пухленьких брюнеток.

– Почему ты выбрала Гила Эллиса?