Не помню, кто сказал «если вы найдете что-нибудь, с чем все согласны, значит, дело обстоит наоборот». Я нашел. Вот только вопль «эврика!», мною изданный, привел к весьма плачевным результатам. Чем я занят последние три года? Рутина. Одно утешение: читаю на работе Верлена, флиртую с коллегой и ненавижу начальника за то, что у него потрясающая секретарша.

Я сидел в лаборатории, которую мечтал назвать своей, и корпел над отчетом, в очередной раз тупо сверяя исходные данные и полученные результаты. Что-то было явно не так. Я чувствовал это подспудно, всем нутром, а в рапортах — все в полном порядке. Выходило так, что очередной инцидент на ферме пищевой биомассы, — обычная техногенная авария. Всего лишь несколько странных отказов техники, нелепейших ошибок персонала— ничего больше, никакой системы.

Последовательность событий, которая привела к очередной аварии, по рапортам независимых экспертов, была следующей:

операторы случайно выключили насос, который перекачивал клеточную массу из емкостей для размножения в герметичные камеры подготовки к переработке (ошибка человека);

автоматически должен был включиться запасный насос, но его вентили оказались закрытыми. Вследствие подъема давления, камеры, которые должны быть герметично закрытыми, разгерметизировались: открылся предохранительный клапан для стравливания давления (ошибка человека);

Мы проспали все 384 тысячи километров, разделяющие стартовую площадку на мысе Канаверал и станцию Луна-3 в Лунных Альпах. Отдохнувшие, отоспавшиеся, отъевшиеся, мы ступили на поверхность вечного спутника планеты вслед за героями Годвина, Бержерака, По, Верна, Беляева, Азимова, Лема и десятков других фантастов.

— Вон Земля восходит! — указал Грец, и я увидел над неярко освещенным краем Луны узкий серп родной планеты.

Господи! Куда же нас занесло? Меня охватило сильнейшее желание, чтобы все происходящее оказалось дурным сном. Провожатый, словно понимая, дал несколько минут на адаптацию и, неожиданно сменив тон, заметил:

— Ну что же, коллега, поздравляю с завершением первого этапа. Будем знакомиться поближе. Арнолд Грец, для своих Арни…

Я пожал протянутую руку, что было весьма затруднительно в скафандре:

Должен признаться, что взлет челнока, пусть он и происходил с Земли с ее силой тяжести, — это несколько иные впечатления, нежели старт тяжелой грузовой ракеты. Вибрация, физически ощущаемая мощь разгонных твердотопливных двигателей, характерный звук лазерных пускателей… и словно могучая рука подхватывает корабль и несет… Черт знает куда несет, одним словом. Меня не тошнило и тяжело не было, но все равно как-то непривычно скверно себя чувствовал.

Как и обещал Грец, плановой скорости мы достигли в сроки, минимально возможные из регламентированных правилами. При лунной силе тяжести встретились за общим столом, поболтали немного, а потом разошлись.

— Ты что-нибудь смыслишь в астрономии? — спросил меня Арнолд, когда мы устроились в его отсеке, чтобы наконец обсудить ситуацию.

— Нет. И никогда не интересовался, — чистосердечно признался я, — до этих событий летал дважды и то на прогулочном дирижабле.

— Поразительный прогресс, — признал напарник, — впрочем, минимум данных могу сообщить и я, пусть в сжатом виде. До Венеры сейчас около 60 миллионов километров. Наша миссия рассчитана на несколько недель, за это время планета и мы с нею приблизимся к Земле на 20 с небольшим миллионов километров и затем начнем удаляться. Следующее сближение через 584 суток, таков синодический период, никуда не денешься. Вот тот временной интервал, за который нам предстоит решить задачку. Если учесть, что скорость корабля около 100 км в секунду, то лететь нам несколько менее 10 суток. Торможение, ясное дело, будет таким же эффектным, как и разгон. Так что временем, потраченным на него, можно пренебречь. Именно за эти-то десять суток мы должны успеть все понять и сделать.

Впрочем, впечатления от Венеры быстро вернули меня в норму. Правда, «от Венеры» — это громко сказано. Мы выполняли последние маневры, чтобы выйти на стационарную орбиту.

Болтаясь в невесомости в столовой, капитан разразился микролекцией, выяснив, что мы абсолютно ничего о цели нашего путешествия не знаем:

— Венера — вторая после Меркурия планета земной группы, это вы помните, я надеюсь. Расстояние 108 миллионов километров, орбита почти идеальный круг — эксцентриситет, по-моему, 0,007. Почти как Джеймс Бонд, — и он подмигнул Грецу, отчего тот вздрогнул едва заметно. — Год здесь почти 225 наших суток, а скорость движения планеты в пространстве — около 35 км/сек. Сейчас мы ее догоняем.

Считай, все планеты нашей системы вращаются вокруг своей оси матюком, то есть против часовой стрелки, а Венера вращается вокруг своей оси по часовой стрелке. Времен года тут нет. Что день, что ночь — температура не меняется, парниковой эффект сказывается. Правда, длится ночь 117 наших суток.

Облака, которые вы видели на экране, — скопление капелек концентрированного водного раствора серной кислоты с примесью плавиковой и соляной кислот. Содержание водяного пара минимальное, так, отдельные кристаллики льда, ничего больше. Пейте воду здесь, внизу будете ее экономить, это вам не Луна.