***

— Разрешаю стыковку "Одинокому страннику", — справилась с волнением диспетчер "Рассвета" — орбитальной станции и после короткой паузы добавила. — Четвертый шлюз-приёмник твой. С благополучным возвращением тебя, Егор?

— Вижу мигающую четверку, — заметно волнуясь, ответил Егор и присвистнул. — Ну, ни фига себе, отгрохали… Однако.

Громада станции — два двухсотметровых тора, один над другим. В центре "бубликов", соединённых шестью "спицами", между которыми раскинулись плоскости солнечного реактора — по сфероиду. На противоположной стороне от "одинокого странника" три соединительные трубы, на конце которых и вовсе странное — сигарообразный предмет из соединённых четырёх труб, на котором копошатся муравьи-монтажники и зависли роботы-манипуляторы.

— Мы собираем прямо на орбите — с гордостью заявила Катрина, словно эдакую махину, впрочем как и станцию можно запустить с Земли. — Полным ходом идёт подготовка к масштабной экспедиции на Марс. Твоя информация — майор Семёнов вызвала небывалый ажиотаж и подъем, которого не бывало со времён первых полётов в космос! Сигара — планетолёт второго поколения и одновременно орбитальная станция Марса с одним опускаемым модулем. Внутри космической яхты есть даже оранжерея, — тарахтела без умолку Катрин, — разгонные реактивные блоки создадут первоначальный импульс, а потом, Егор, развернутся солнечные паруса.

Пьер Картен, шестидесятилетний ещё сохранивший стройную фигуру академик, назначенный руководителем научного совета планеты, третий час не поднимал от стола головы. Информация, вначале казалась огромной по объёму и не укладывающаяся в рамки сегодняшнего времени, — обрабатывалась группой учёных: нейробиологов, физиологов, физиков и биохимиков, математиков и программистов, историков, геоботаников и даже…. Вобщем, — учёных и светил различных направлений. Двое суток обрабатывались данные о ЧП на орбите. Информация засекречена на высшем планетарном уровне, а войска сверхдержав приведены в постоянную готовность. Все чего-то ждали. Околоземное пространство, от Венеры и до Юпитера, как никогда ранее сканировалась и зондировалась радиотелескопами и всеми средствами обнаружения, на присутствие в солнечной системе инородных тел искусственного происхождения. Решение было принято подавляющим числом голосов стран на объединённой сессии Совета государств, спустя час после сообщении из станции-матери. Как водится, — никто не поверил Оскару, но сомнения длились минуты.

Пьер снял очки и помассировал натруженные и уставшие глаза. Потом он направился к трибуне, не выпуская из рук лист информационных данных. Всё самое важное, с его точки зрения уместилось на одном листе. Остальное, — можно посмотреть по специально смонтированному большому экрану.

— Прошу внимания, коллеги и допущенные лица. — Пьер, сделал паузу и закашлялся. В зале заседаний наступила напряжённая тишина. — Итак, я вкратце объясню, случившееся на орбите. В 19 час 37 мин по Гринвичу, на матери-станции произошёл сбой в работе генерирующих установок и накопителей энергии. Как нам доподлинно и достоверно известно, отключилась система жизнеобеспечения… Длилось это 0,34 секунды. За этот промежуток времени из резервного хранилища бесследно исчезло почти 70 % запасов энергии плюс — текущее генерирование. Это порядка 3, 914 миллиарда джоулей. Внешних и внутренних повреждений на международной "станции-матери", как известно, не обнаружено. Мозг станции сообщил, что энергия ушла в направлении бокса N4, где находился, прибывший с экспедиции на марс планетолёт — "Одинокий странник" с единственным человеком на борту, тридцатилетним капитаном и учёным, Егором Семёновым. Часть генераторов и передатчиков энергии пришла в негодность, но на сегодня все неисправности и неполадки устранены. Далее: — на станции-матери произошло следующее: после мгновенной утечки энергии, внутри планетолёта не оказалось капитана. Он попросту исчез, хотя, за минуту до того переговаривался с командором станции по видеосвязи, что подтверждено и бортовым компьютером планетолёта и станции. Далее: с самого старта с Марса, Егор всё время перелёта находился внутри один. Да-да, — один. Это доподлинный факт. Все информация о каждой минуте полёта проверена через бортовой компьютер. За четыре месяца экспедиции он создал адаптационную программу, которой нет аналогов на нашей планете, но самые основные данные программы, стёрты. Это тоже установлено, несмотря на изрядную потерю данных в программе. Бортовой компьютер сообщил: — за пятьдесят шесть минут до стыковки, во время сна капитана произошла любопытная вещь. — Пьер вытер испарину и посмотрел поверх очков на затаивший дыхание зал. Далеко не все имели доступ ко всей информации и, поэтому не могли знать всего. Пьер закашлялся снова и отпил воды.

— Так вот произошло вот что, уважаемые коллеги: — адаптационная программа, составленная инженером, каким-то образом активизировалась, чего раньше с нею не случалось. Я даже не знаю как это можно правильно назвать, но произошло именно то, о чём я говорю. Тьху ты, прости господи.