Кризис среднего возраста Петр переживал очень тяжело. Он чувствовал, что жизнь его попала в капкан: перспектив — ноль, здоровье — так себе, желаний никаких, кроме раздирающего в клочья сексуального влечения. И эта напасть, как у многих катящихся к закату людей, была по-подростковому кипящей и безысходной. Как-то раз, увидев на улице молодую красивую женщину, годящуюся ему в дочери, Петр так сильно расстроился, что с трудом сдержал слезы. Вечером, дома, наедине с собой, он все-таки расплакался горючими слезами. А красавице, разумеется, было наплевать на этого додика. Она его, вообще, не заметила.

С какого-то момента жизнь стала представляться Петру цельной и коротенькой, словно замусоленный бычок, найденный на тротуаре. Умозрительно она легко умещалась на ладони — от раннего детства до дешевого гробика, обитого малиновой тряпкой. А когда-то жизнь казалась бесконечной и таинственной… Нынче все скукожилось — и время, и пространство, и мысли.

Начитанность и хороший вкус обостряли проблему Петра. «Культурный уровень» не позволял ему расслабится около изрыгающего помои телевизора или на пикнике с куском запеченной свинины и стаканом водки в руках. Все эти народные удовольствия у него вызывали тоску. А для более изысканного времяпровождения Петру не хватало таланта, смелости и, главное, фантазии. Короче говоря, Пётр грустил под аккомпанемент невидимого колокола, отбивающего безвозвратно и совершенно впустую уходящие секунды, минуты, года — Бом! Бом! Бом!

Но как это часто бывает, в самый кульминационный момент депрессии, произошло чудо — он вдруг случайно обнаружил стопроцентную копию самого себя: она, копия, сидела в вагоне метро, напротив, и тупо хлопала глазами. Видимо, незнакомец-близнец, обнаруживший Петра, тоже находился в растерянности. Некоторое время они играли в гляделки, то пряча, то вновь поднимая глаза.

«Стопроцентный двойник, — констатировал Петр. — Лет под пятьдесят. Те же залысины, тот же рост выше среднего, тот же длинный нос, даже очки в такой же оправе. Кроткий взгляд облезлого похотливого пса. Да что нос! Похожих людей много! Но этот — абсолютная копия. Будто меня отсканировали и на принтере распечатали».