Невероятная история эта произошла года три назад в областном городе С… Головой за достоверность ее ручаться не могу, хотя Галя клялась, что все было именно так, в точности. Алла, ее школьная подруга, сама была участницей событий.

Самого же Забродина, к великому сожалению, я не сумел отыскать. Адресное бюро выдало справку: «Выехал в неизвестном направлении». Единственная надежда осталась: может, Забродину попадутся на глаза эти строки, и он подтвердит истинность всей истории. Пока же ручаться нельзя. Поэтому я и не называю место действия. Областной город С… Можете выбрать по своему усмотрению.

Итак, о Забродине. О нем отзывались, как о хорошем человеке, вежливом, молчаливом и застенчивом, очень застенчивом, болезненно застенчивом. Оттого-то у Забродина не было друзей, даже приятелей не было, ибо по принципу противоположности таких бессловесных выбирают в наперсники любители разглагольствовать. Забродин же был человеком дельным, многословия не любил. И семьи он не завел, жил одиноко в свои тридцать лет.

— Тихий мужчина, — сказала о нем домохозяйка, румяная чернобровая вдовушка. — Сидит и сидит, уткнувшись в книжку, как красная девица над пяльцами. Много ли книг набрал, спрашиваете? Целый сундучок. Оставил, когда уехал. Сказал, что адрес пришлет… Но не прислал, — заключила она со вздохом.

Хозяйка принесла мне и групповую фотографию, забытую, а может, и припрятанную на память, и указала с нежной почтительностью: «Вот они, Петенька». Не заметить Забродина было нельзя. Он стоял в последнем ряду, но голова его все равно торчала. «Петенька» вымахал на добрых 190 сантиметров, может, и на все двести.

В одно прекрасное мартовское утро, придя в конюшню перед выводкой, Забродин увидел хвост Колдуна. Морда была обращена к кормушке, как у рядовых лошадей, хотя корма там не было никакого.

— Э, да ты, браток, болен, — сказал Забродин и, взявши Колдуна за гриву, вывел его наружу.

Основания для болезни были. Позавчера Колдуну привили штамм ОВ-1234 культуру малоизвестной инфекции антилоп и верблюдов. С…ский институт должен был приготовить вакцину, чтобы спасти стада наших африканских заказчиков.

— Иди, Колдун, шагай на свое место, запрягать не будем, — сказал Забродин коню. Но тот, словно забыл дорогу в свою загородку, стоял на пороге конюшни, помаргивал глазами. Колдун отказался от своих привилегий! Забродин воспринял это как чрезвычайное событие.

Накануне прививки были сделаны еще двум лошадям: Потоку и Нецветущей. Оказалось, что и те ведут себя непривычно. У Потока иссякла жажда, он вообще не пил. Ласковая же Нецветущая встретила Забродина оскаленными зубами, фыркала, примеривалась лягнуть.