— Да, вот и черный коршун, — сказала Роз Мбиква, глядя в небо. Высоко над автомобильной стоянкой Национального музея парила большая темная птица с элегантным хвостом. — Хотя он, разумеется, никакой не черный, а коричневый.

Мистер Малик улыбнулся. Сколько раз он слышал от Роз Мбиква эти слова? Почти столько же, сколько вторников он посвятил птичьим экскурсиям.

Отправляясь утром во вторник с экскурсией восточноафриканского орнитологического общества, заранее не скажешь, каких птиц встретишь и много ли их будет, но черных коршунов увидишь наверняка. Это настоящие санитары Найроби и его окрестностей, благоденствующие на отходах человеческой жизнедеятельности. Уроки физкультуры (когда это было, неужто и правда пятьдесят лет назад?), всякие там стометровки, метание копья, бег в мешках практически стерлись из памяти мистера Малика, однако и по сей день он помнил коршуна, налетевшего незнамо откуда и выхватившего у него из рук жареную куриную ножку. Жесткие перья больно стегнули по щеке, птичьи когти сомкнулись на добыче, и круглые желтые глаза на миг встретились с его глазами… Впрочем, утверждение, что мистер Малик начисто забыл про метание копья, не вполне достоверно. Разве можно забыть, как не повезло собачке супруги генерал-губернатора?

Прежде чем мы снова встретимся с загадочным незнакомцем, я должен побольше рассказать о мистере Малике и о Роз.

Вот уже шестнадцать лет почти каждый четверг, в половине девятого, в дождь и в ведро, она паркует перед музеем свой «Пежо-универсал 504». Роз купила его в 1980-м, через год после того, как этот автомобиль третий раз подряд победил в восточноафриканском ралли. В те времена ей было проще самой отвезти сына в школу, чем смотреть, как он болтается на автобусной остановке (Роз любила водить машину и не хотела нанимать шофера, даже когда начались проблемы). И вообще, по утрам на улице столько птиц, а она всегда питала к ним слабость. Но после первого ареста мужа Роз решила отослать сына в безопасное место и отправила его учиться в пансион недалеко от дома, где сама выросла и где до сих пор жили ее родители, — в Морнингсайде под Эдинбургом, как раз против тринадцатой лунки на поле гольф-клуба.

Вы уже представили Роз чернокожей? Нет, она — белая. Роз Макдональд (так ее тогда звали), рыжая и белокожая, приехала в Кению в 1970 году на отдых. Поездка была подарком от родителей за успешную сдачу последних экзаменов в юридическом колледже. Роз ждало счастливое будущее: она уже обеспечила себе прекрасное место в адвокатской конторе «Херрингтон, Херрингтон, Макбрейс и Харкорт» рядом с Принцесс-стрит. А там, глядишь, сказала мать, выйдешь замуж за кого-нибудь из партнеров. Но когда подошло время возвращаться домой, получать диплом и начинать трудиться, Роз успела потерять интерес к гражданским правонарушениям и имущественным тяжбам — она влюбилась в Кению, и особенно в одного ее гражданина. Вопреки бурям, разразившимся одновременно в Морнингсайде и «Матайга-клубе», Роз и Джошуа Мбиква — новоиспеченный доктор антропологии, питавший неодолимую страсть к политике, — поженились в найробийском соборе Святого Семейства 16 июля 1971 года. В следующем ноябре у них родился сын Ангус, а еще через месяц Джошуа стал членом парламента. Переизбрали его в 1977-м, впервые арестовали в 1985-м (чтобы поумнел, как ему сказали), а в 1988-м он сделался лидером оппозиции. Декабрь следующего года: новый арест, обвинение в подстрекательстве к мятежу, судебный процесс, приговор. Роз денно и нощно боролась за освобождение мужа и усердно писала всем влиятельным людям, которых знала лично или хотя бы понаслышке, и тогда же начала изучать растительный и животный мир вокруг. Она преуспела в обеих задачах. Освободительная кампания создала такое напряжение в Кении и за ее пределами, что Джошуа выпустили из тюрьмы, реабилитировали и восстановили в парламенте. А Роз между тем поняла, что обожает африканских бюльбюлей