Юрий Васильевич Ефименко родился в 1943◦г. в Приморье. Среднюю школу закончил в Хабаровске, там же работал на заводе «Дальдизель». Служил в армии. Был корреспондентом Хабаровского краевого радио. В 1972◦г. закончил факультет журналистики МГУ, а позже — и его аспирантуру.
Участник зонального совещания молодых писателей Восточной Сибири и Дальнего Востока в Иркутске (1974). Автор книги «Несговорчивые люди», вышедшей в Хабаровском книжном издательстве в 1980◦г.
На пожаре
В сентябре горела тайга. Это бывает. Осень всегда суха, а тут еще и август — ни капли дождя. На таежный город наползло серое небо, в воздух примешалась гарь, не вдохнуть глубоко, вдоль обочин мела черная поземка.
В длинном цеховом пролете затихало: один за другим гасли воющие, скрежещущие, визжащие звуки, выделялись голоса. Потом стихло совсем, и всякий лязг нарушал тишину особенно резко, долго носился под высокой крышей.
Кончалась первая смена. Вторая — не включала станки. По проходу шел старший мастер Коршиков, предупреждал всех не расходиться по домам.
Сергей Сапожников вытирал станину.
—◦Не уходи,◦— дошагал и до него Коршиков,◦— собрание будет.
У моря
(почти неправдоподобная история)
Еще никогда не приходилось слышать, чтобы море шумело так странно. Оно хрустело. Налетало на судно заостренными волнами. Волны рвались у форштевня. Ветер грузно проносил над палубой их ошметки и разбивал о надстройки. Казалось, кто-то громко комкал гигантские листы бумаги.
Сек мелкий дождь. Мокрое железо поблескивало тускло, как лед. Вечер еще не наступил, но под низкими тучами накрытый пеленой дождя внушительный сухогруз «Петропавловск» раскачивался, будто в полупрозрачном мешке.
На палубе под холодными брызгами работали матросы. Им что-то кричал боцман, деревянно, словно регулировочным жезлом, взмахивая рукой. Глядеть на них из рубки — немое кино! Движения резкие и напряженные, угловато топорщатся штормовки. Беззвучные крики. Море глушило их ретивым тапером.
Смутная погода, без души и сердца. И положение дурацкое!
В другой раз старпом Александр Михайлович Поливода, по своему обыкновению, порассуждал бы вслух с подвернувшимся собеседником, может ли вода хрустеть. Занятное впечатление! И не подходила минута. В который раз он возвращался на мостик из машинного, а все без хороших вестей. Капитан посылал его туда, никому и ничему не доверяя. Привыкли у нас отчитываться, как получше, а тут голая правда нужна и только правда.
