Самолет прибыл в Волгоград вовремя. В толпе пассажиров сына заметили сразу: он был высок и ладен в строгой морской форме, со светлыми звездами и шевронами.

На людях встретились как положено: со счастливыми лицами, с поцелуями, не виделись год почти. Но лишь сели в машину, мать сразу сникла.

— Читай, — протянула она бланк телеграммы.

«Выехать не могу отсутствием замены школе отказ министерство направил все хорошо целую Алексей».

— «Отказ министерство…» Это о заграничной стажировке? — уточнил Олег.

Светало поздно, и потому просыпался он в темноте. Просыпался и слушал, как шумит озеро. Вечером он засыпал под его мерный, баюкающий гул, а теперь, поутру, что-то бодрящее слышалось в шуме волн.

На этой неделе озеро должно было замерзнуть. Хрусткие закраины уже какой день тянулись от берегов. И каждое утро, просыпаясь, Алексей ждал тишины. Но было ветрено, и озеро не сдавалось.

Он поднялся, поставил на плитку чайник и вышел во двор. Смутно белел снег. От озера ветер нес теплую пресноту воды и острый дух молодого льда. Пока Алексей делал зарядку и умывался, чайник уже кипел.

Алексей завтракал в тихом доме и глядел в черное окно. Оно выходило к озеру, но лишь под самым окошком лежало на снегу желтое пятно света, а дальше — темь. И озеро гудело под ветром. Ветер был северный и обещал скорую стужу. Но уже какой день хорошо брал крупный, необычно красивый окунь — с черной спиной и алыми плавниками. Ловить его было заманчиво.

Но все это потом, днем, теперь же пора было в школу.