Закончились каникулы под дремучими сводами лесов Мирандола, и вот я вновь стою на школьном дворе, между громадой Замка и зданием бывшего монастыря. Солнце бьет в глаза, воздух тепл и сух, и чувствую я себя прекрасно.

По двору снуют первокурсники, мальчишки девятнадцати-двадцати лет, горящими глазами смотрят на древний Замок, приземистый монастырь и оба собора, огромных, внушительных, мрачных.

В первые дни учебы я тоже пугался, поэтому на молодежь сейчас посматривал с пониманием. Я старался вчувствоваться в их беспокойные переживания, удивление, благоговение, не торопясь восстанавливать защиты. Пусть пошуршат во мне трогательные и наивные эмоции.

За последние два года, что Эмир, Высший Маг Лиги и мой отец, отказался от меня как от ученика, я разучился радоваться, и теперь наслаждался чужой радостью. Скоро ее поглотят долгое сиденье за пыльными фолиантами, часы медитаций, нудные лекции… Так что радуйтесь, дети, пока вы не изведали запретов, уставов и наказаний!

Бреющиеся уже "дети" сновали по двору, по саду, не зная, что я ловлю и слышу каждое их чувство, самое мимолетное, принимаю его, как свое, и так же переживаю. Что в этот миг я тоже рад, и светел, и как бы и не было двух лет жестокой боли и двух последующих лет напряженной работы над собой, которые закончились глухой изоляцией от мира чужих чувств.

–Ты начал диплом?

–Конечно, уже название написал, вот, - я показал Алессандре пергамент.

–Издеваешься? - нахмурилась магистр.

–Почему сразу издеваюсь?

Она сурово посмотрела на меня, развернулась и пошла к дверям: