Я стояла, прижавшись спиной к стене дома, находясь вне поля зрения. Моя рука лежала на поясе с метательными ножами. Пальцы нетерпеливо выстукивали по металлу, чувствуя приятную прохладу лезвий. Глядя на бой, происходящий прямо перед моими глазами я лениво улыбалась. Было любопытно и увлекательно одновременно, но вмешиваться я особо не спешила. И так уже сильно опаздывала на встречу, могу себе представить, как сейчас переживает клиент, думая, что я, возможно, уже не появлюсь. Но я знала, что он будет ждать меня до последнего, поэтому, могла позволить себе это маленькое развлечение. А посмотреть ведь действительно было на что.

Пятеро на одного, в темном переулке, едва освещенном светом неполной луны. Я криво улыбнулась. И все пятеро не просто какие-то уличные воришки, грабители, кое-как владеющие оружием, с простой целью припугнуть незадачливого путника, оказавшегося не в то время, не в том месте, и отнять у него кошелек. Все они настоящие профессионалы, явно натасканные умелой рукой. Наемники. Убийцы. Высокие, крепкие мужчины. Отточенные движения, почти грациозные. Они были опасны даже поодиночке, но тут их было пятеро, а мужчина, отбивавшийся от них, успевал парировать все удары этой волчьей стаи, хотя судя по всему было видно, что он уже начал уставать. Притом, что нападали они одновременно, без всякого благородства. Их целью было убить любой ценой. Бой длился уже довольно долго, и я все это время тихо стояла и наблюдала.

Мужчина был довольно интересен собой. Я бы не назвала его красивым, но в нем присутствовала та самая черта, за которую мужчину и называли мужчиной. Кроткие не по моде, светлые, я бы даже сказала льняные волосы и борода, высокий рост, достаточно широкие плечи, несколько юношеская фигура, хотя я бы не сказала, что он очень молод, скорее ему далеко за тридцать. Но двигался незнакомец с грацией хищного зверя и легкостью птичьего полета. Это завораживало. Мне нравились хорошие бойцы, такие как этот. Опасные.

Внезапно заметив движение в темноте слева от себя, я машинально схватилась за меч, но оказалась незамеченной шестым наемником, целившимся из лука в высокого светловолосого мужчину, на которого и было совершено нападение. Но стрелять он пока не торопился. Очевидно, опасаясь задеть кого-то из своих, слишком уж быстро они двигались. Пока я рассматривала лучника, незнакомец одним ударом меча раскроил череп первому из нападавших. Во все стороны брызнула кровь, и уже мертвый наемник повалился на землю. Я поморщилась от досады. Пропустить такой красивый удар, но тут же была вознаграждена очередным выпадом мнимой жертвы, при которой у самого высокого из убийц слетела с плеч голова и, упав на землю, подкатилась прямо мне под ноги. Я едва сдержалась, чтобы не пнуть ее ногой в искаженное перед смертью от удивления лицо, представив себе, как эта самая голова, словно кочан капусты отлетает в сторону. Мой интерес возрос по мере того, как светловолосый разделался поочередно еще с троими, причем проделал это столь стремительно, что я невольно подумала о том, что до этого он просто играл с ними, изображая усталость, так как знал, что может разделаться с наемниками в любую минуту. Когда его враги были повержены и лежали на земле в лужах собственной крови, я увидела, что лучник быстро прицелился и уже хотел спустить тетиву, как я просто механически, отработанным движением, метнула в него один из своих ножей. Ножи у меня были знатные, сделанные на заказ, по личному чертежу моего отца и вероятно, стоили ему чертовски дорого. Нож вошел в шею через затылок. В горле лучника забулькало, и он повалился наземь, так и не осуществив задуманного. Я даже не поняла в тот самый момент, зачем сделала это, хотя ведь решила не вмешиваться в ход поединка. Но что-то внутри дрогнуло. Я поняла, что не могу позволить вот так просто, исподтишка убить этого человека.

Незнакомец услышал шум и вскинул голову. Он сразу же увидел убитого мной мужчину и быстро оглянулся, надеясь увидеть того, кто так неожиданно пришел ему на помощь. Я улыбнулась. Не мог он меня увидеть, при всем желании. Я умела скрываться и сейчас, буквально растворившись в темноте, поспешила из переулка, туда, куда первоначально и направлялась. Больше мне нечего было делать в том месте. К тому же я снова вспомнила о встрече.

Рагнар стоял на носу корабля, всматриваясь в показавшийся на горизонте берег. Я стояла рядом с ним и, прищурив глаза, смотрела на серо-зеленую полосу земли, увеличивающуюся в размерах по мере нашего приближения. Еще каких-то полчаса, и мы причалим к владениям человека, которого мне предстоит убить. Странно, но я не испытывали на неловкости, ни сожаления от этих мыслей. Я просто надеялась, что мне удастся провернуть задуманное в самые кратчайшие сроки. Я нисколько не сомневалась в себе, прекрасно зная, что моя рука не дрогнет в самый ответственный момент. Я не была жестока от рождения. Я не любила убивать и не получала от этого процесса удовольствия, но умела это делать, так как никто другой. Мой приемный отец всегда говорил, что-то, чем занимается наша семья это такая же работа, как и работа землепашца, кузнеца, швей и прочих ремесленников. Не знаю, но вероятно, где-то в глубине души я не совсем была согласна с ним, но никогда у меня даже в мыслях не было поставить под вопрос его мнение. Кайл был равнодушен как отец, жесток, как Охотник и холоден как мужчина. Он воспитывал в нас качества, присущие ему самому. Я прекрасно помнила день, когда он пришел за мной. Я тогда была еще совсем маленькой, чтобы понять и осмыслить весь ужас происходящего. Помню только, как плакала мать, когда он уводил меня, и как отвернулся отец в ответ на ее отчаянный мольбы, чтобы я осталась. А еще я прекрасно помню, как на пороге родительского дома Кайл повернулся к матери и сказал:

— А что ты будешь делать с ней, когда она вырастет с ЭТИМ в душе? — и увел меня за собой, крепко держа за руку. Он посадил меня на коня перед собой, и мы помчались прочь из моего детства, из моей беззаботной жизни.

Я стала жить в отдаленном поместье в глубине леса. Вместе со мной там жили еще несколько мальчиков и девочек, возраст которых колебался от пяти до пятнадцати лет. За нами ухаживали молчаливые рабы. Они никогда не заговаривали ни с кем, только молча глазели пугающими пустыми глазами. Позже я узнала, что они все были немыми. Кайл самолично отрезал им языки, чтобы все увиденное ими в поместье никогда не вышло за его пределы, хотя не думаю, что это было возможно, так как они никогда его не покидали.

А еще там были Охотники. Они не жили с нами, но иногда приезжали к Кайлу. Тогда он запирался с ними в большом зале. Нас не пускали туда под предлогом страшной кары. Уже спустя год я узнала о истинной цели своего пребывания в этом месте. Когда нас начали упорно обучать искусству смерти.

Вздрогнув, я прогнала прочь воспоминания. Наша ладья зашла в широкую гавань, где на волнах уже качалось несколько кораблей. На берегу была выстроена пристань, за ней почти сразу же шли дома. Невысокие, деревянные, явно принадлежавшие крестьянам. На швартующийся корабль выбежала поглазеть стайка босоногих мальчишек и несколько женщин. А после появился отряд из вооруженные мужчин, с намерением посмотреть, кто это приплыл так неожиданно в гости. Узнав полосатый парус и владельца ладьи, они приветственно помахали всем, находящимся на палубе. Когда был сброшен трап, Рагнар первым сошел на берег. Вслед за ним спустились еще несколько молодых мужчин и я, замыкающая шествие с сумкой за спиной.

Еще до того, как поднялось солнце, меня разбудила молодая девушка-рабыня. Тихо прикоснувшись рукой к плечу, она прошептала мне, что уже пора и вышла из маленькой комнатки, куда меня определили на ночь. Я тут же встала. Возле кровати стоял медный таз, наполненный теплой водой и кусок холщевой ткани. Я умылась, оделась и вышла из комнаты. Немного поблуждав по огромному дому вождя, мне, наконец, удалось выйти во двор через кухню. Я поспешила свернуть за дом и через несколько секунд оказалась на площадке, где уже стояли молодые мужчины, ожидавшие прихода Ивара. Он появился через несколько минут после моего прихода. Все это время я стояла в стороне ото всех, поглядывая на высоких, крепких парней, претендовавших на вступление в дружину. Что ж, кому-то из них сегодня определено не повезет, подумалось мне, и я усмехнулась.

Ивар пришел в сопровождении Джорна и Рагнара. Я увидела, как вождь ищет меня глазами и поспешила предстать перед ним. Он смерил меня холодным взглядом и произнес:

— Хорошо, что хоть не проспала.

Я насмешливо поклонилась, понимая, что мысленно он уже распрощался со мной. Наверняка представив себе картину, где я, рыдая, валяюсь в пыли, сраженная одним из его новобранцев. Что ж, мне сегодня предстоит его немного удивить и доказать, что не все женщины мастерицы только у ткацкого станка или на кухне со скалкой в руках. Мысленно улыбнувшись своим мыслям я вскинув глаза увидела злой зеленый взгляд, направленный на меня.

— Веселишься? — спросил он, — Вот ты и будешь первая, — Ивар жестом приказал мне выйти на поле, при этом гадко ухмыляясь. Затем обвел взглядом мужчин, выбирая того, что поздоровей. Его взгляд остановился на огромном молодом парне, ростом с небольшую гору, широкого в плечах, с массивным подбородком и колесообразной грудью.

Дни потянулись серые, скучные. Каждодневные занятия под присмотром Джорна — единственное, что приносило мне удовольствие. В последнее время он предпочитал заниматься со мной сам. Он был прекрасным противником, выносливый, сильный. Иногда на наши занятия приходил посмотреть Ивар. Бывало, он подолгу смотрел на Джорна и меня, удовлетворенно кивал и уходил. А потом, однажды, Джорн сказал мне собирать вещи. Я удивилась.

— Ивар сказал, что ты идешь с нами, — объяснил Джорн.

— Куда? — я ляпнула не подумав. И тот час догадалась сама. Очередной набег, теперь уже с моим участием. Все правильно. Но как же это волнительно! Скоро наступят холода и, когда море затянет льдами, плаванье окажется довольно опасной затеей, даже для людей подобных нашему вождю. Но почему берут меня, я ведь еще даже не вступила в дружину? Признаюсь, впервые мне придется участвовать в таком деле. Одно дело убивать так, как привыкла я — тайком и стараясь не оставлять за собой следов, а здесь предстояло открытое сражение и мысль об этом заставила мою кровь вскипеть.

— Вечером приходи в главный зал, будет пир, и тебя пригласили, — Джорн отменил наши сегодняшние занятия и ушел. Я отправилась собирать вещи. Меч и смену одежды, вот и все сборы. До вечера промаялась от безделья, в предвкушении приключения, затем сходила на берег моря, посидела у воды. Я начинала беспокоиться, от Дерека вот уже почти две недели не было никаких вестей. Я могла быть уверена только в одном — он был жив. Если бы с ним что-то случилось, я бы тот час знала. Мы с ним, много лет назад, были связаны Кайлом, как предназначенные друг другу мужчина и женщина. Так же и он мог чувствовать меня, даже на расстоянии. Я редко думала о наших с ним отношениях, для меня Дерек всегда оставался только братом и не более, я не любила его, хотя он был довольно привлекателен и думаю, не она женщина не отказалась бы от такого предназначения. Но долго такое положение вещей не могло длиться. В конце концов, братство и отец призовут меня исполнить свой долг, чтобы соединится с моей половиной. Я все чаще задумывалась над этим, смогу ли я совершить то, на что меня обрекает отец? Но не время было сейчас раздумывать о подобных вещах, когда впереди все еще было мое недоделанное дело.

Так в размышлениях незаметно наступил вечер. Я ушла с берега и прямиком отправилась в большой зал, откуда уже лилась музыка и доносились веселые голоса. Мимо прошмыгнула девушка рабыня с разносом в руках. Я открыла перед ней двери, пропуская вперед и получив на это благодарный взгляд. Девушка была довольно привлекательна с длинной рыжеватой косой и большими глазами на худом личике. Магда, вспомнила я ее имя, когда она уже скрылась в коридоре.

Возвращение в родные места пришлось на первые холодные дни зимы. Нас встретили проливные дожди, порывистый, шквальный ветер и первые морозы, ударившие утром на рассвете, когда наши корабли причалили к пристани. Из поместья уже спешили воины, чтобы помочь разгрузить, а после вытащить корабли на берег. Судя по быстро темнеющему небу, скоро должен был начаться сильный шторм. Меня отправили на телеге в поместье. Хотя рука уже порядком зажила, но все равно Джорн настоял на том, чтобы обошлись без меня. Я не противилась его решению, но ехать на телеге категорически отказалась и пошла рядом, погружая ноги в густую грязь размокшей дороги. Рабыни сидели на товарах, тщательно кутаясь в длинные плащи, укрываясь за ними от непогоды. Они испуганно озирались вокруг, я смотрела на их бледные лица. Все, кроме темноволосой, жались друг к другу, словно ища поддержки у подруг.

— Ты тоже воин? — услышала я голос темноволосой и посмотрела на нее. Она пристально разглядывала меня сквозь полуприкрытые веки, обрамленные длинными ресницами.

— Да, — ответила я.

— Первый раз вижу подобную женщину, — девушка внезапно улыбнулась, — Но ты мне нравишься. И ты хорошенькая, без всяких там ручищ. Даже не вериться, что ты воин.

— С какой это стати я тебе нравлюсь? — я оскалилась, — Я ведь помогла сжечь твой город?

Человек бежал. Спотыкался, падал, тут же вставал на ноги и, оглядываясь назад, смотрел в темноту безумными от страха глазами. Сиплое дыхание вырывалось из его легких. А темнота приближалась, она, словно следовала за ним. Не смотря на то, что вокруг была ночь, вокруг мужчины сгущалась тьма, черное марево. Он снова побежал, и ему посчастливилось немного оторваться от настигающей тьмы.

Перескочив через поваленное дерево, он увидел впереди просвет между деревьями и радостно улыбнувшись, рванулся туда. Еще минута и он оказался на дороге, ведущей к городу. Огни факелов, освещавших пространство перед воротами манили его, как мотылька свет свечи. Он побежал по дороге, поднимая ногами клубы пыли. Спасительный свет был таким близким. Человек уже подумал о том, как войдет в ворота, как упадет на колени, освещенный со всех сторон дружественным теплом исходящим от факелов, когда прямо перед ним, преграждая путь, появилась тьма.

Мужчина закричал и остановился. Серый балахон качнулся, обвивая его ноги.

— Не подходи, — сказал он.

Я ступила на твердую землю. Молча посмотрела на мужчину, запоминая его лицо, отмечая каждую черту и улыбаясь, спокойно и даже несколько по-доброму. Тени вокруг меня расступились. Я могла видеть их огромные черные дыры на том месте, где у любого человека обычно бывает рот и глаза. Мои тени. Мои спасители и мои помощники. Они ждали, пока я накормлю их.

Мы приплыли в Шаккаран поздней ночью, спустя пять месяцев с того самого момента, как корабль Рагнара Тролля покинул берега моего родного города. За время долгого путешествия, я успела рассказать обо всем, что произошло со мной Рагнару, не утаив при этом даже то, кем являлась на самом деле. Возможно, это было глупо, но я доверилась ему. Причалив к длинной каменной пристани, решили до самого утра не покидать корабль. Я лежала на палубе, рассматривая мерцающие над головой совсем чужие, кажущиеся огромными, звезды. Другое небо, другой мир. Я еще не знала, где мне искать Ивара, но была уверена в том, что переверну здесь все вверх дном, и если он находится здесь, я обязательно найду его.

Когда розовый рассвет занялся над горизонтом, я проснулась и подошла к краю борта, наблюдая за тем, как солнечные лучи растекаются по городу, окрашивая все в нежные оттенки. Облака, длинные и тонкие, проплывали над высокими золотыми шпилями башен. Здесь их было немыслимое количество. Дома, даже те, что выходили окнами на пристань были огромных размеров и лишь длинные прозрачные занавесы скрывали от глаз то, что происходило внутри.

Вместе с солнцем просыпались рыбаки и торговцы. Постепенно площадь перед причалом заполнилась галдящей яркой толпой. Все здесь ходили обнаженные по пояс, с загорелыми на палящем солнце телами, с намотанными на головы тюрбанами. Легкие одежды, почти просвечивающиеся ткани спасали от жары. Я распахнула ворот на своей рубашке, чувствуя, как задыхаюсь. Ночная прохлада быстро сменилась полуденным жаром. Я попросила Рагнара после завтрака спустится на рынок и прикупить себе что-то легкое из одежды на подобие той, что носили местные жители. Он согласился.

Мы покинули корабль в сопровождении нескольких человек из его дружины, так как оказывается, бродить по улицам этого города в одиночестве было чревато. Город рабовладельцев был просто великолепен. Каменные здания с широкими внутренними двориками с садами и бассейнами удивляли изысканностью строений. Почти перед каждым домом располагалась лавка, торговали одеждой, тканями, сладостями и естественно водой. Мы быстро нашли рынок. Оказалось, что наше северное золото ничем не отличается от денежной единицы Шаккарана. Как сказал Рагнар, золото, оно везде золото, не зависимо в какой форме отлиты монеты. Прогулявшись по рынку, я прикупила себе платье и легкие широкие штаны из воздушной, почти невесомой ткани, а также прочие необходимые каждой женщине мелочи. Как оказалось, женщины здесь ходили с обнаженной грудью. Тонкие бретельки поддерживали лиф платья, с таким глубоким вырезом, так, что грудь оставалась полностью открыта. Они носили много золота, ожерелья, браслеты и длинные серьги, спадавшие на плечи. Волосы подвязывали кверху, очевидно из-за жары.

Я не собиралась обнажать свою грудь и купила себе длинную мальчишечью рубашку, правда довольно прозрачную, но все-таки скрадывающую то, что здесь без стеснения выставляли на обзор.

Измаил жил в огромном мраморном дворце, окруженном роскошным садом. Перед открытой террасой находился фонтан, дорожки, посыпанные мелкими камешками, разлетались стайками во все стороны сада. Когда носилки остановились перед входом во дворец, я спрыгнула с них и дождалась пока выйдет Измаил. Рабы присели на одно колено, и мужчине не пришлось повторять мои маневры. Он спокойно ступил на камни. Я заметила, что на его ногах надеты дорогие расшитые туфли из ткани. Он прошел в раскрытые высокие резные двери, я поспешила за ним. В большом зале нас встретил молчаливый слуга. Измаил сбросил с себя халат, под которым оказался другой, шелковый, украшенный драгоценными камнями.

— Ты явно нездешняя, — сказал он и пригласил меня присесть на один из низких диванов, обложенных подушками, — Обычно я не привожу к себе первую попавшуюся девицу, но тебе повезло. У меня сегодня прекрасное настроение.

Я огляделась. Обстановка в доме была богатая. Драпировки на окнах из самой лучшей и дорогой ткани, пол выложен замысловатой мозаикой. Повсюду вазы с цветами, отчего в воздухе витает слабый аромат жасмина. Подошедший слуга поставил на деревянный столик широкий поднос с прохладительными напитками. Измаил сделал приглашающий жест, и я взяла в руки высокую чашу на длинной ножке из тонкого серебра. Пригубила кислое освежающее вино.

— Кто ты такая? — спросил Измаил, продолжая изучать мое лицо. Я подняла на него глаза. Мужчине было за сорок. Высокий, с небольшой проседью на непокрытой голове. Квадратный подбородок говорил об упрямстве и огромной силе воли. Черные глаза действовали на меня как-то одуряюще, но я знала, что такому человеку не стоит доверять. И все-таки я решила не ходить вокруг да около и выложить ему все прямиком.

— Я прибыла с севера, — сказала я, — Мое имя Бренна. Я проделала этот долгий пусть с одной единственной целью, отыскать человека, которого люблю.

Широко распахнув глаза, я села в постели. Свежий утренний ветерок шевелил тонкую занавеску, приятно холодил обнаженную кожу. Я повернулась к лежащему рядом спящему мужчине. Он спал на спине, закинув одну руку за голову. Я с тоской посмотрела на его лицо, сдержавшись, чтобы не прикоснуться к нему и медленно выскользнула из постели, откинув прочь тонкую простыню. Подобрав лежащую на полу одежду, бросила последний взгляд на спящего Ивара и покинула дом, ступая босыми ногами по толстому ковру, скрадывающему шаги. На пороге быстро оделась в шелка и по тропинке поспешила прочь от дома, за первым же поворотом с ожесточением сорвав проклятую маску, судорожно сжала ее в руке.

Измаил ждал меня, сидя на низком диванчике в том же самом положении, в котором был, когда мы расстались вчера, словно бы и никуда не уходил из этой просторной комнаты. Откинувшись на подушках, он пил чай, закусывая горячей выпечкой. Увидев меня, Измаил приподнялся, ничем не выказал своего удивления, и как-то плотоядно усмехнувшись, плавным жестом руки пригласил разделить с ним завтрак. Я присела на диван напротив.

— Вижу, ночь прошла успешно, — сказал он с легкой усмешкой, скривившей его губы, — Надеюсь, Бренна, ты уже решила, какой ответ дашь мне. Ты успела все хорошенько обдумать?

— Да, — я все еще думала о том, кого любила больше жизни. О мужчине, с которым провела прошедшую ночь, мужчине, которого я думала когда-то, что потеряла навек, а теперь обрела и боялась упустить вновь, — Я согласна, — сказала я твердо.

Измаил хлопнул в ладоши.

Садящееся за морем солнце окрасило арену в кровавые красные тона. Волна людских голосов достигла своего апогея, когда глашатай оповестил о приходе Правителя. Дружный рев поднялся в воздух, спугнув стайку голубей, приютившихся на возвышении над троном. Они взметнулись в небо и, плавно описав круг над ареной, вернулись обратно. Правитель помахал толпе рукой и занял свой трон. Несколько прекрасных девушек расположились у его ног, за спиной встали телохранители. Касим обвел взглядом притихшую толпу, мимолетом слушая объявление о предстоящем бое. Покосился на ложе, где сидела его дочь, встретившись с ней взглядом, благосклонно кивнул, едва взглянув на смиренно опущенную голову. Затем перевел взгляд на арену.

Под бой барабанов на середину вышли два мужчины. Глашатай огласил их имена. Правитель знал только одного из них. Второй, высокий темноволосый мужчина, был незнаком Касиму. Он впервые выступал перед Правителем. Лицо, скрытое золотой маской, обрамляли длинные черные волосы. А вот я узнала его сразу же. Им оказался Дерек, мой муж.

Я проскользнула сквозь плотный ряд стоявших зрителей. Глашатай продолжал что-то говорить, но я не понимала ни слова из его речи, да и не до него мне сейчас было. Человек, которого я искала, находился всего в нескольких шагах от меня. С лицом, скрытым в тени капюшона, он молча взирал на происходящее на арене, стоя всего в нескольких шагах от нее. Как и при первой нашей встрече, Измаил был одет, словно обычный горожанин или купец среднего достатка. Он хотел слиться с толпой, чтобы наблюдать. Я почувствовала, как меня охватывает знакомое ощущение смерти. Тенью проскользнула к Измаилу и, оказавшись у него за спиной, одним движением извлекла из широкого рукава рубашки тонкий нож.

Острое лезвие проткнуло легкую ткань богатых одежд. Я почувствовала, что сталь коснулась кожи Измаила. Тот словно окаменел, но заставил себя произнести:

— Как понимаю, ты решила не выполнять свою часть договора? — он узнал меня сразу, даже не обернувшись.