Культуролог и медиакритик Ред Мерсер Шухардт предлагает окончательный ответ на вопрос «Что такое Матрица?». Если у вас хватает времени только на то, чтобы прочитать лишь одну статью о фильме «Матрица», то прочесть следует именно эту.

Несмотря на то что выход «Матрицы» раньше запланированного срока и ускоренный монтаж фильма официально объяснялся стремлением создателей фильма перебить активную рекламу, которой сопровождался фильм «Призрачная угроза», все же есть некое совпадение в том, что «Матрица» вышла на экраны кинотеатров в последний пасхальный выходной уходящего двадцатого столетия. Это притча, раскрывающая первоначальный смысл иудео-христианского воззрения на пленение в греховном мире, где нет надежды на выживание или спасение, если только не произойдет какого-нибудь чуда. «Матрица» — это новое Священное Писание для нового тысячелетия, религиозная притча о втором пришествии мессии в ту пору, когда человечество нуждается в спасении отчаянней, чем в любое другое время.

Киану Ривз играет в «Матрице» Томаса Андерсона. Днем тот работает программистом, а ночи проводит в альтернативной реальности в Интернете, куда он входит под именем Нео. Там он проводит время в обществе хакеров и фриков, которые обращаются к нему за помощью. Символично, что герой Ривза играет в фильме роль и неофита и Христа и является наследником самой древней в мире мудрости, упакованной в одну из лучших современных технологий. «Ты раб» и «Мы рождаемся рабами» — вот две фразы, сказанные Нео Морфеусом, в которых обнаруживается аналогия с иудео-христианским пониманием рабства как греха. Как и в библейской трактовке рабства, наше технорабство — это результат действий самого человечества, продукт нашей свободной воли, как следует из откровений агента Смита. Он говорит, что это уже вторая Матрица. По словам Смита, первая Матрица была совершенной, однако мы, люди, решили, что мы хотим определять себя через свои страдания, и потому не смогли принять первый вариант. Это технологическая версия истории о рае из книги Бытия. Здесь мы видим, что самым первым последствием использования технологии была одежда, поэтому важно то, что Нео возрождается полностью обнаженным.

В этом контексте «Матрица» также становится повествованием о сомнениях, которые обуревают избранного, о медленном постижении истины и об открытии, к которому он приходит в конечном итоге: это он — и никто иной — является спасителем. Сначала Андерсона необходимо убедить в том, что пространство, в котором он живет под именем Нео, позволило ему мельком увидеть подлинную реальность, тогда как его повседневная жизнь в качестве Томаса Андерсона в действительности является ложным сознанием, миром Матрицы, в котором, по ощущениям, все чудовищно неправильно, хотя он ничем не может этого доказать. Эта мысль мучает героя, словно «заноза в мозгу».

Сначала Нео встречается с Тринити, в образе которой сквозит слегка андрогинная женственность в контрапункт слегка адрогинной мужественности самого Нео. Именно она приводит Нео к Морфеусу. Тринити — это очевидный намек на библейскую идею триединого Бога, состоящего из Отца, Сына и Святого Духа. Из-за того, что Бог издавна воспринимается как патриарх, юмористический эффект заложен в словах, которые Нео говорит Тринити: «А я-то всегда думал, что ты парень». Известно также, что слово «троица» ни разу не появляется на страницах Библии. Во время второго разговора Нео с Морфеусом, когда он очнулся после допроса, Морфеус предстает в роли Иоанна Крестителя, говоря Нео: «Ты искал меня несколько лет, зато я искал тебя всю свою жизнь». В то же время Морфеус играет и роль Бога Отца по отношению к Нео и к остальным участникам маленькой группы бунтовщиков. Значительную часть фильма Морфеус обучает Нео, рассказывая ему о природе «реальности» как противоположности миру Матрицы. Когда Морфеуса захватывают агенты, Тринити говорит над его беспомощным телом: «Нет, он гораздо больше, чем это. Он нам как отец».

Чтобы присоединиться к Морфеусу и Тринити и испытать глубину подлинной реальности, Нео необходимо родиться заново. Когда его подготавливают к процедуре инициации, Сайфер говорит ему: «Пристегнись, Дороти, потому что сейчас тебе придется попрощаться с Канзасом». Герой Ривза в буквальном смысле рождается заново. Он появляется в новом мире в том, что визуально выглядит как рождение из биотехнического лона, которое выплевывает его как новорожденного младенца — лишенного волос, невинного, покрытого слизью и с широко раскрытыми от ужаса глазами. Он видит, что лишь ему одному среди миллионов запертых в матках людей, служащих батарейками для компьютеров Матрицы, удалось вырваться из скорлупы. Матки-капсулы слегка прозрачны, что позволяет их обитателям хотя бы краем глаза видеть ту реальность, в которой они порабощены. Это намек на то, что каждый может освободиться, последовав примеру спасителя. (В этих кадрах также содержится визуальная отсылка к «звездному ребенку» «Одиссеи 2001».)

Что такое фильм «Матрица»? Ваше зрение и слух будут приведены в состояние постоянной боевой готовности, поскольку они испытают информационную перегрузку в почти немыслимых размерах. «Матрица» — это Маршалл Маклюэн в ускоренной перемотке. Кадровые нарезки — это визуальные гиперссылки. Сцены драк прямо как в игре на PlayStation. Что такое «Матрица»? Это Технологическое общество в полном его проявлении. Это «Новые времена» Чарли Чаплина и «Метрополис» Фрица Ланга для двадцать первого столетия, в котором мы не просто работаем на машины (а не они работают на нас) — машины создают нас, дают нам жизнь и используют исключительно для своих целей. Это современный коллаж из новейших созданных в Голливуде специальных эффектов, куда добавили кунг-фу в стиле Джона By, еще больше пуль, взрывов и готических ужасов, чем в сцене встречи Бэтмена с Брюсом Ли, и все это идет под акустическую атаку причудливой электроники. Но не давайте упаковке одурачить вас. Ибо идеи и диалоги в «Матрице» поражают куда больше специальных эффектов, от которых не могут оторваться глаза, и бьющего по ушам саундтрека.

Другими словами, братья Вачовски, похоже, задались следующим вопросом: как можно серьезно говорить с культурой, сведенной к формату комиксов и видеоигр? Ответ: нужно рассказать историю при помощи единственного оракула, к которому она прислушается, то есть кинематографа, и преподнести ее в этом самом формате комиксов и видеоигр, к которому эта культура так пристрастилась. Иначе говоря, «Матрица» — это кандидатская диссертация о человеческом сознании, одетая в овечью шкуру приключенческого боевика. Вы можете быть безграмотным или иметь степень доктора философии — в любом случае вы что-нибудь найдете для себя в этом фильме.

Вот что на самом деле означает слово «matrix», согласно словарному определению:

1. Матка. 2. То, что придает форму, дает рождение или основу тому, что вложено в него. 3. Межклеточный материал в биологической ткани. 4. Землистое или каменистое образование, в котором содержатся пласты руды или другого минерала. 5. Отверстие в плите для получения отливки. 6. В математике: квадратная таблица символов, из которой выводится ее определитель.

Но технология и теология не так далеко отстоят друг от друга в нашем мире, где картезианский раскол между разумом и телом стал очевидным, ощутимым и перетекающим друг в друга. Как и фильмы «Космическая одиссея 2001 года», «Терминатор» и «Ро-бокоп», «Матрица» рисует мир, в котором искусственный интеллект оказывается не только привлекательней реальности из плоти и костей (человеческой реальности), но и разумней существ, создавших его. Из аналогии Морфеуса следует, что Матрице нужно превратить людей в батарейки (то есть источники энергии), для того чтобы машины продолжали делать свою работу. А в чем заключается их работа? Держать нас, людей, в рабстве у наших собственных иллюзий, главная из которых состоит в том, что техника не порабощает нас, а освобождает.

Одно из непреходящих удовольствий, доставляемых «Матрицей», связано с тем, что в отличие от большей части голливудской продукции этот фильм не оскорбляет умственные способности зрителя. Совсем напротив — в «Матрице» есть нечто такое, что наполняет ваш ум, будь он размером хоть с наперсток или с ведро. Это удовольствие со временем лишь увеличивается, потому что с каждым просмотром вы видите и получаете все больше и больше. Среди недавних фильмов до этого уровня поднялась «Игра». В этом фильме цель Игры состоит в том, чтобы раскрыть цель Игры. В случае с «Матрицей» даже после просмотра у зрителя по-прежнему остается в голове важнейший вопрос — «Что такое Матрица?» Исполнительный продюсер фильма Эндрю Мейсон, возможно, лучше всего объяснил рассчитанный на зрительскую аудиторию эффект, сказав следующее: «На самом деле «Матрица» — это просто набор вопросов, механизм, нужный для того, чтобы заставить невежественный или утомленный разум задаться вопросом о максимально возможном количестве вещей».

Чтобы побудить нас задаться вопросами, в качестве основы своего сюжета фильм избирает мир, почти недоступный нашему пониманию. Это мир, в котором реальность — всего лишь ряд электрических сигналов, посланных в наш мозг. Одно дело, когда учитель английского языка спрашивает тебя в девятом классе: «Если в лесу падает дерево и если поблизости нет никого, кто мог бы это услышать, произведет ли падение дерева звук?» И совсем другое дело выяснить, что Нео с контактным гнездом на затылке и есть настоящий Нео. Затем мы отправляемся вместе с ним в путешествие, чтобы испытать на себе и понять, как действовать в мире, который находится исключительно в сознании. Прелесть фильма заключена в том, что на выяснение этого у нас уходит почти столько же времени, как у самого Нео. Если «Матрице» удается захватить наше воображение, то мы проводим больше двух часов с широко открытым сознанием в поисках ответов на вопросы, которые, может быть, никогда не пришли бы нам в голову без «Матрицы». Выжив после приобретения подобного опыта, мы обретаем свободу задаваться вопросами о других сторонах «реальности», сомнений по поводу которых у нас раньше никогда не возникало.

В отличие от любого из десятков прочих фильмов, отдающих дань цитатам или разворачивающихся благодаря отсылкам к другим текстам, «Матрица» совершает нечто абсолютно уникальное в истории кинематографа. Она читает вам проповедь с единственной оставшейся кафедры. Она призывает вас действовать, изменять, реформировать и корректировать ваш образ жизни. Может ли фильм добиться этого? Или из-за кодов, условностей и условий посещения, окружающих его, произведение кинематографа тоже с неизбежностью является еще одной частью Матрицы? Жак Эллюль как-то сказал, что целью одной из его книг («Присутствие царства») было «разбудить спящего».

В «Матрице» технический прогресс показан в его крайностях. Это должно навести нас на несколько вопросов:

• Мы владеем техникой, или она нами? Ответ на этот вопрос зависит от зрителей. Он не является окончательным и не налагает на нас никаких обязательств.

Если вы прочли все, что было сказано выше, в какой-то момент вы, без сомнения, подумали, что ответа на вопрос о сути Матрицы на самом деле не существует. В кино дело обстоит точно также: все, что можно сделать, это отыскивать все новые и новые способы задавать этот вопрос. Нет, ответ, конечно же, имеется, однако это нелегкий ответ. Как Нео, который смиряется с тем, что его мир в значительной степени искусственен, так и ответ на вопрос «Что такое Матрица?» слишком сильно задевает самую суть вашей собственной реальности. Как и Нео, вас нужно подготовить к тому, что ваш мир будет вывернут наизнанку.

По словам проводника главного героя, Матрица — это «мир, натянутый тебе на глаза, чтобы скрыть от тебя правду». Это конструкция, при помощи которой мир скрывает то, что мы знали все время, — то, что мы находимся в рабстве у некой силы, гораздо более мощной, чем наши индивидуальные возможности. Это коллективная иллюзия человечества: у всех людей одна искусственная реальность, созданная машинами с целью держать людей в состоянии покорности и беспомощности, чтобы они не выступили против тех, кто поработил их. Если без обиняков, то Матрица — это просто технологическое общество в его высшем проявлении.

В 1964 году Маршалл Маклюэн, ученый, занимающийся изучением коммуникативных технологий, написал свою основополагающую книгу под названием «Понимая медиа» («Understanding Media»). В то время журналы

Life

и

Newsweek

назвали Маклюэна «оракулом» нашего времени, а впоследствии он стал святым покровителем журнала

Wired

и многочисленных факультетов по изучению массмедиа по всей стране. Его цитата нуждается в некоторой расшифровке, и лучше понять Маклюэна помогает знакомство с работами его наставника Гарольда Инниса «Направленность коммуникации» («Bias of Communication»), его поклонника Уолтера Онга «Устная речь и грамотность» и его современника Жака Эл-люля «Технологическое общество». Перечисленные книги проливают свет на проблему «грамотности как основы и модели всех программ» и, помимо этого, еще на один решающий факт: оказывается, то, что Маклюэн обозначает термином «матрица», — это в точности то, что имеют в виду братья Вачовски, употребляя это слово, то есть система контроля. Постижение Матрицы для Нео начинается с буквального шага в расколотое зеркало, в котором он открывает, насколько всеобьемлющ в действительности контроль современного общества.