Посередине дороги Древних я сидела, закрыв глаза, обнимая подтянутые к груди колени и уткнувшись в них лбом. Промокшая под дождем до нитки, с прилипшей к телу одеждой, грязная, дрожащая от холода, с пустым магическим резервом, я морально приготовилась к смерти.

Мрачные мысли вяло текли в моей голове. Ни физических, ни магических, ни моральных сил, сопротивляться неизбежному, у меня не осталось. В эти последние минуты, невольно вспоминалась прожитая жизнь — как жила, что успела, почему это случилось со мной?

То, что моя жизнь оборвется так рано, конечно, неожиданно, но не удивительно. Скорее удивительно, что мне удалось дожить до своих лет. И это заслуга родителей, опекавших меня до самого последнего времени, особенно, активная забота матери.

В физическом плане я, наверное, маложизнеспособное существо, и, учитывая все мои особенности, могла бы погибнуть ещё в детстве. Нас, детей, у моей матери-иномирянки Еваниэли и отца-эльфа Эдмунизэля, трое. Из всех троих, я больше всех похожа на эльфийку. Кроме светлых волос на голове, ресниц на верхнем веке, чуть более рельефной фигуры, я ничем не отличаюсь от чистокровных эльфиек, начиная от светлой кожи, сияющей даже в темноте, и заканчивая фиолетовым цветом радужки глаз. Но это, только внешнее сходство. А по сути, мне не досталась эльфийская жизнестойкость с быстрой регенерацией, высокой энергетикой, мышечной силой и выносливостью.

С раннего детства я очень плохо ела, стоило только проглотить грубую пищу или лишний кусочек, или сделать лишний глоток, как все, что было съедено до этого, фонтаном вырывалось наружу. Рвоту вызывали и резкие запахи, к которым я была излишне чувствительна, и сильное волнение, вызванное излишней впечатлительностью. Но больше всего осложняла мою жизнь тонкая, сверхнежная, чувствительная, уязвимая кожа. Грубая ткань или швы на одежде, или складки на простыне кажутся мне орудиями пыток, вызывая болезненный дискомфорт. А еще, даже в нашем мягком климате, я умудряюсь мёрзнуть, как только оба солнца уйдут за горизонт. Ко всему прочему, я слаба физически. Быстро истощаясь во время тренировок, я не знаю, что такое «мышечная радость», чувство, знакомое всем эльфам. К довершению этого, особенности моего магического Дара таковы, что я не сумела овладеть ни одним из видов оружия, что смертельно рискованно в нашем опасном Мире.

Прибыв в Асмерон в середине дня, я тепло поблагодарила воинов-курьеров, вместе с которыми проделала длинный путь, и, простившись с ними, быстрым шагом отправилась в сторону своего дома.

Наконец я спрячусь в родных стенах. Буду зализывать раны. На это у меня есть почти полтора месяца, прежде чем я, согласно договоренности, должна прибыть к побережью Океана, на строительство Эльгномора. Там сейчас, уже вовсю, ведутся подготовительные работы в границах будущего города по расчистке территории, разметке и мощению главных улиц, строительству временного жилья для строителей. Приблизительно в это же время, там же, предполагается моя встреча с возвращающимися из Гномьих Гор родителями, а из Орочей Степи — Ивануэлью, с ее семьей.

Первым, кого я встретила на улице спеша домой, был Лазарэль, бывший, первый муж моей сестры. Увидев меня, он повел себя странно. Вначале он шарахнулся в сторону, потом схватился за рукоять меча висящего на поясе, как будто хотел напасть на меня, но, опомнившись, сжал кулаки и, развернувшись, стремительно свернул на боковую улицу. У меня никогда с ним не было теплых отношений, но такая неконтролируемая, недружелюбная реакция была удивительной и пугающей.

Потом мне встретилась Миланиэль, подруга Еваниэли, которая, увидев меня, в первый момент зажала рот рукой, как будто удерживая крик, задрожала, а затем бросилась ко мне, стиснув в крепких объятиях. Это, тоже, испугало меня. Обниматься? Да еще и на улице? Это так не по-эльфийски!

— Деточка моя дорогая, ты жива? — запричитала она. — А я-то исстрадалась! Ох, хорошо твоих родителей нет в городе, а то не знаю, что бы с ними было!