Инас-Вакенти не является убежищем для объединившихся эльфов Сильванести и Квалинести, последовавших из Кхура за Гилтасом Следопытом. Вынужденным последовать туда или оказаться лицом к лицу со своими врагами, эльфам пришлось выбирать между смертью от голода и гибелью в бою. Некоторые выбрали бой, и Портиос повел свою армию в Квалинести, чтобы бороться за освобождение охваченных тьмой земель. Кериан с Гилтасом делали все, что могли, чтобы удержать вместе остатки своего народа и раскрыть секрет, как освободить долину от ее загадочных блуждающих огоньков и призраков, но даже их усилий недостаточно.

Планы Фитеруса близки к завершению, и он пробирается к Лестнице Дальнего Видения, собираясь завладеть силой, дарованной Отцом, Который Не Сделал Своих Детей, прежде чем оставить долину своей бесплодной участи. Никого не осталось противостоять злобному колдуну, кроме одного испуганного архивариуса, слишком хорошо осознающего могущество Фитеруса — и желание убить всех, кто попытается остановить его.

Помощь эльфам, наконец, пришла с неожиданной стороны, насильственно притащенная в долину Львицей, но даже теперь нет гарантии победы. Никто не знает, ждет ли их награда за терпение или лишь быстрая смерть, и не прочертить линию фронта, так как нет врага, с которым можно сразиться. Блуждающих огоньков невозможно убить, призраков невозможно изгнать, Инас-Вакенти невозможно заставить цвести.

Надежда не расцвела в долине, даже хотя Вейя-Лу прекратили свои нападения, а Са'ида принесла им надежду. Вся ставка сделана на проницательность Беседующего с Солнцем и Звездами, эльфа, объединившего племена и приведшего их в это место, Гилтаса Следопыта — а он умирает.

В коридорах без окон в глубине Кхури ил Нора тени были густы. На карнизах вдоль стены с промежутками были установлены открытые масляные лампы, но их свет едва пронзал мрак. Здесь, в Нор-Хане, центральной цитадели дворца хана, коридоры были не так запутаны, как во внешней части. Даже придворные со стажем могли часами блуждать по внешнему дворцу в поисках конкретной комнаты.

Сахима Закка-Кхура, Хана Всех Кхурцев, не беспокоил лабиринт коридоров или недостаток освещения. Он так много раз проделывал путь от своих личных покоев до тронного зала, что мог сделать это в полной темноте. Он вошел в небольшую личную боковую комнату и остановился, собираясь с мыслями и поглаживая искусно завитую бороду. Хотя он был уже в возрасте, в его черных волосах и бороде совсем не было седины.

Наконец, он поправил на голове корону. В последнее время та казалась тяжелее. Сказать по правде, хан носил под ней кольчужную шапочку от наемных убийц, но и сама корона — шапка двадцати пяти сантиметров высотой из плотной красной кожи, чей нижний край украшен цепочками золотых бус — ощущалась эти дни намного весомее. Уход

лэддэд

должен был облегчить его ношу, но этого не случилось. Даже теперь, когда изгнанники-эльфы находились в глубине пустыни, проблем у Сахима не стало меньше.

Лэддэд

бежали из своих разоренных родных земель Сильванести и Квалинести, чтобы оказаться у стен Кхури-Хана, словно принесенные песчаным штормом обломки. Пять лет Сахим позволял им оставаться в обмен на сокровища, которые они жертвовали в его сундуки. С их уходом, он вернулся к выжиманию медяков из

сукатов

, а торговцы Кхури-Хана были известными скрягами. Конечно же, Сахим умел выжимать.

Он открыл дверь, и стражники в тронном зале отсалютовали поднятием позолоченных мечей. Сахим подождал, пока его глаза привыкнут к свету. Периметр комнаты был уставлен жаровнями и медными канделябрами, и все было залито светом. Разглядывая двоих ожидавших его гостей, он ощущал желание прогнать как можно больше мрака. Привычный зверинец из придворных и советников давно был в постели. Сахима приветствовали лишь его телохранители и эти двое посетителей. Посетители расположились далеко друг от друга, насколько позволял периметр зала.