Герой романа «Искусство воскрешения» (2010) — Доминго Сарате Вега, более известный как Христос из Эльки, — «народный святой», проповедник и мистик, один из самых загадочных чилийцев XX века. Провидение приводит его на захудалый прииск Вошка, где обитает легендарная благочестивая блудница Магалена Меркадо. Гротескная и нежная история их отношений, протекающая в сюрреалистичных пейзажах пампы, подобна, по словам критика, первому чуду Христа — «превращению селитры чилийской пустыни в чистое золото слова».
Эрнан Ривера Летельер (род. в 1950) — самое яркое имя в новой чилийской литературе; обладатель многочисленных национальных и международных литературных премий, кавалер ордена Искусств и литературы Франции (2001).
Г. Н. И. не нуждается в представлении его знают во всем мире взять хотя бы его славную гибель на кресте за которой последовало не менее впечатляющее воскресение, поаплодируем Г. Н. И.
Никанор Парра
[1]
. Проповеди и наставления Христа из Эльки
1
Маленькая каменная площадь плыла в гудящем жарком мареве полудня. Коленопреклоненный Христос из Эльки
[2]
уставил лицо ввысь — черные космы блестели под солнцем Атакамы — и ощутил, что впадает в экстаз. И немудрено: он только что воскресил мертвого.
За все годы, что он проповедовал, давал советы и делился здравыми помыслами на благо Человечества — а заодно предсказывал приближение Судного дня, он ведь не за горами, покайтесь, грешники, не то поздно будет, — ему впервые довелось пережить столь величественное и важное событие. Чудо свершилось в, казалось бы, неподходящем для этого месте: в засушливой пустыне Атакама, точнее, на пустыре, почитаемом на одном селитряном прииске за площадь. В довершение всего покойника звали Лазарем.
Бродя по дорогам и тропам родины, он действительно исцелял людей от многочисленных хворей и недугов и даже поднял со зловонного смертного ложа не одного умирающего, отвергнутого медицинской наукой. На его пути роились самые разношерстные страдальцы — а вдобавок к ним целая уйма слепых, расслабленных, увечных и калечных, которые прибывали за чудом несомыми на носилках или приползали по-пластунски, — и он помазывал и благословлял всех вне зависимости от убеждений, веры или общественного положения. И ежели наложением рук либо посредством самостоятельно изготовленного из лекарственных трав зелья, — он и такими не гнушался, — Отец Небесный являл Свою волю и возвращал здоровье какому-нибудь горемыке: аллилуйя, брат! а ежели нет — все равно аллилуйя! Кто он такой, чтобы одобрять или оспаривать священные решения Всемогущего?
Но воскрешение мертвого — совсем другое дело. Высокое искусство. До сих пор всякий раз, когда кто-то с рыданиями подходил к нему и просил смилостивиться, зайти и взглянуть на сыночка, преставившегося во сне, сеньор дон Христос, или совершить обряд помазания над давеча скончавшейся от туберкулеза матушкой, вот ведь несчастье, и подчас намекал, что расплатится за визит некоей семейной реликвией, раз уж он, как известно, не берет денег, всякий раз Христос из Эльки непременно повторял одни и те же слова, замусоленные, как фишка, которой вместо денег шахтеры расплачиваются в приисковой лавке-пульперии: «Прости, возлюбленный брат, возлюбленная сестра, прости великодушно, но благородное искусство воскрешения — в исключительном ведении Божественного Мастера».
Так он сказал и запыленным забойщикам, притащившим на руках труп товарища, пока он, исполненный благодати, распространялся о дьявольском воздействии некоторых изобретений человечества на дух примерных католиков, да и всех верующих в Бога и Пресвятую Деву. В толпу слушателей врезался клин шахтеров, которые дружно несли покойника, скончавшегося, по всей видимости, от сердечного приступа, как пояснили они, аккуратно укладывая его на раскаленную землю.
