Любой женщине рано или поздно хочется прибить собственного мужа. «Было бы завещание, а уж я постараюсь в нем оказаться», — полушутя признаются они друг другу. Мол, брак — это просто забавное приключение, изредка заканчивающееся смертью.
Но когда Джасмин арестовывают за убийство собственного мужа, становится не до шуток. В сорок лет, как все давно усвоили, жизнь только начинается. Жизнь, а не пожизненное заключение.
Джаз, мама-домохозяйка и настоящая «богиня домоводства», Ханна, бездетная бизнес-леди, и Кэсси, обезумевшая работающая мать, — три самые обыкновенные женщины. Они коллекционируют классическую музыку, а не судимости. Кэсси и Ханна берутся доказать невиновность лучшей подруги, попутно раскрывая перед читателем секреты предательств, измен, стройных бедер и изобилия юных любовников. Но выдержит ли их дружба эти все более мрачные откровения?
Веселая, умная, сексуальная — от новой книги Кэти Летт просто не оторваться. Это роман о женщинах, которые не Имеют Все, но Делают Все. О том, что современная мама чаще всего оказывается замужней матерью-одиночкой. О том, что история еще не знает случая, чтобы жена застрелила мужа, пока тот пылесосил ковер. Это — Кэти Летт во всем ее блеске, бросающая свой фирменный язвительный взгляд на то, что происходит на кухнях и в спальнях обычных семейных пар. Роман, который не оставит равнодушной ни одну женщину, — и теперь-то они точно внимательнее прочтут фразы мелким шрифтом в брачном контракте, если таковой имеется.
Часть первая
Глава 1
Веселая вдова
Сорок три года, мать двоих детей, — такой я была, когда потеряла оргазм. Как можно потерять оргазм? — спросите вы. Это что,
носок?
Он что, в какой-нибудь сексуальной корзине для белья, ожидает пару для множественного оргазма? Люди часто теряют вещи. Самообладание. Чувство юмора. Фигуру. (Термин «поддерживающие трусы» вам о чем-нибудь говорит?) Даже голову. (После родов —
определенно.)
Но чтобы оргазм?! Я просто не могла его найти. Он был неуловимее тени Питера Пэна. Поверьте, я искала упорнее, чем ищут Бермудский треугольник, Амелию Эрхарт
[1]
, снежного человека, Атлантиду, лох-несское чудовище и остатки совести Джорджа Буша.
Возможно, вы решили, что я, Кэсси О'Кэрролл, — одна из тех идиоток-растерях, что вечно все разбрасывают? Верно, квадратный корень гипотенузы я тоже найти не могу, но из-за этого почему-то не грызу по ночам подушку и не обливаюсь горючими слезами.
Нет. Моя муфта иссохлась. Моя киска сидит на голодном пайке. Прямо диккенсовская старая дева какая-то, ни дать ни взять. И ничего поделать с этой чертовщиной я, похоже, не в состоянии.
Прошу заметить, моя лучшая подруга Джаз потеряла нечто гораздо большее: своего мужа, доктора Дэвида Стадлендза, хирурга мирового масштаба, известного гуманиста и эксперта Всемирной организации здравоохранения. Причем при весьма подозрительных обстоятельствах. И как раз сейчас, когда я пишу эти строки, Джаз задержана по подозрению в его убийстве и томится в женской тюрьме Холлоуэй в Северном Лондоне. Где, собственно, и начинается вся эта история — в комнате для свиданий.
Глава 2
За что я тебя ненавижу?
Пальцев не хватит, чтобы подсчитать
Все мужья считают себя богами. Если б только их жены не были атеистками…
После двадцати я решила, что у меня развился тиннитус
[5]
, но на самом деле это был бесконечный звон свадебных колоколов. И когда всех моих подруг разобрали, я вышла замуж за Рори, ветеринара, что иронично само по себе, поскольку любовью к животным я не страдала никогда — возможно, потому, что каждый день их учу. (Такой вот образчик жалкого юмора школьных учительских.) По-моему, самое место животным — на барбекю. Особенно собакам. Для дружелюбного, как считается, нрава у этих тварей слишком много зубов. Уж если б мне
пришлось
заводить питомца, я выбрала бы крокодила — чтобы пожрал на фиг всех остальных.
Однако четвероногими друзьями мое отвращение к животным не ограничивается. У меня паранойя практически на всю живность — двуногую, одноногую, осьминогую. Каждый вечер, перед тем как забраться в постель, я проверяю простыни на предмет скорпионов — и это
в Англии.
Возможно, вы думаете, что любите животных, но поверьте моему опыту: будь вы замужем за ветеринаром, вы излечились бы от этой заразы довольно быстро. В нашем доме вечно можно насчитать семь-восемь собак, столько же кошек и бесчисленное множество мышей, которых домашними животными и назвать-то нельзя. Когда я ходила беременной, Рори всем рассказывал, что я вот-вот «ощенюсь». Довольно часто он по рассеянности чешет меня за ухом, приговаривая: «Хорошая девочка». Думаю, скоро он начнет бросать мне теннисный мячик, чтобы я порезвилась.
Если представить Рори каким-нибудь животным, то он был бы лабрадором — преданным и веселым. Мы познакомились в колледже — он болтался в воздухе, ухватившись за минутную стрелку башенных часов, куда забрался, будучи под газом, просто для того чтобы ответить на чью-то подколку «А у тебя есть время?». Рори — человек свежего воздуха. У него бедра шире, чем пара семилетних мальчишек, вместе взятых, и бицепсы размером с ванну. Рори буквально создан для турпоходов и тестов на выживание. Прирожденный первопроходец, он может форсировать бурную реку, вскарабкаться на заснеженную вершину, вырубить чащу баобабов, построить ранчо и сварить в котелке похлебку — и все это прежде, чем я успею спросить: «Кто-нибудь хочет сегодня поесть в «Макдоналдсе»»?
Глава 3
Рука
Современный готический роман ужасов
Ночь выдалась зловещей и мрачной. Капли дождя барабанили в оконное стекло, ветер завывал в верхушках деревьев. В жуткой пляске теней наша героиня едва успела свернуться в кокон сонной удовлетворенности, как кожу точно пронзило сотнями мелких иголочек. О ужас! Она ощутила прикосновение
Руки.
Сердце гулко заколотилось о грудную клетку, из пересохшего горла рвался сдавленный крик. Она вздрогнула. Лицо ее скривилось. Она сжалась плотнее, чем белая кружевная сорочка, скрутившаяся вокруг ее трепещущего тела…
Обычная чушь из фильмов ужасов. Самый жуткий ночной кошмар любой женщины.
Мужчины придумывают фильмы про Сгусток, Чужого или Оно. Что вселяет страх в мужчину? Оборотень, Зомби, Дракула, Франкенштейн. А что вселяет страх в женщину — ну, то есть, в усталую мать?
Рука.
Ощупью ползущая под одеяло, когда ты вот-вот провалишься в сон. Ты съеживаешься. «Нет! Нет! Только не
Рука!
Я — мать, лишенная сна». Ты изображаешь обморок, пневмонию, смерть. Все что угодно, лишь бы отделаться от этих ищущих пальцев.
Под покровом одеяла
Рука
прокрадывается со своей стороны супружеского ложа, дьявольской скобой сжимает твою грудь — и щиплет, щиплет, щиплет. Сигнал
Руки,
самое предсказуемое из всех матримониальных телодвижений, требование исполнить супружеский долг, несмотря на измотанность, от которой ломит все кости. Забудьте людоеда Ганнибала из «Молчания ягнят».
«Рука» —
вот как бы
я
назвала свой фильм ужасов, доведись мне его снимать. Музыка, бросающая в дрожь, и вылезающие из орбит глаза перепуганной героини.
Глава 4
Есть ли жизнь после измены?
— Ты права. Моя сексуальная жизнь — дерьмо, — выпалила я, едва услышав в трубке голос Джаз.
Первым делом с утра я позвонила лучшей подруге.
— А что
не
дерьмо в супружестве?
Голос Джаз заметно сипел с похмелья.
— Наверное, я просто отказываюсь признать очевидное, — подытожила я. — А как у тебя? Что было после того, как все разъехались? Ты высказала Стадзу, что думаешь насчет его маленького медового месяца на Виагарском водопаде?
Глава 5
Если он хочет завтрак в постель, пускай спит на кухне
Брак, как я теперь поняла, — занятие для фанатиков-экстремалов. Ходьба по натянутой проволоке без страховочной сетки. «Только в нашем цирке! Смертельный номер! Летающая супружеская пара! Акробаты на трапеции! Потрясающая отвага и смелость!»
А Джаз сорвалась. Расшиблась в лепешку. Оставив нас с Ханной собирать останки. В то воскресенье мы сидели в моей кухне за неразбавленным виски и красили обнаженное тело Джаз автозагаром перед включенным на полную калорифером. Через час ее самолет приземлялся в Хитроу. Джаз возвращалась из своего шри-ланкийского отпуска. Отсюда и срочность собрания.
Признаюсь, я немного нервничала, поскольку гости в моем доме — явление не такое уж частое. Главным образом из-за переизбытка метанопроизводящих псин. Как правило, гости зажимают носы, глаза их слезятся, легкие цепляются за кислород, а в генетической памяти оживают воспоминания прадедушек: окопы и газовые атаки… Один-единственный раз я решилась пригласить на ужин нашего школьного директора, мистера Скрипа, — надеялась умаслить его в свете открывающейся вакансии завуча, — однако тот спасся бегством, сгорая от стыда и унижения, когда одна из ручных крыс мужа попыталась спариться с его шиньоном. Но сегодня ситуация была кризисной. Детей я заблаговременно разогнала по комнатам, и теперь об их присутствии напоминал лишь зубодробительный рэп, вибрирующий сквозь потолок.
Как и ожидалось, разговор начался с самобичеваний Джаз. Пока я щедро плескала виски в сколотые по краям стаканы, подруга издавала протяжные скрипы на манер застрявшего выдвижного ящика.
— Я сама виновата. — Джаз глядела из-под челки, похожая на испуганную лесную лань. — Просто Дэвид больше не находит меня сексуально привлекательной.
Часть вторая
Глава 1
Не сходи с ума — слети с катушек
Через пару вечеров я звонила в дверь особняка Стадза и Джаз в Хэмпстеде, все еще размышляя о недостатках Рори. Почему человек будет скорее пялиться на повтор матча по бадминтону между двумя хорватами, о которых он слыхом не слыхивал, чем пообщается с собственной женой? Если честно, я даже начала сомневаться, что Рори подпадает под определение «человек». Скорее «теплокровное растение», которое просто ждет, когда его накормят и напоят.
Но уже в следующую минуту мои размышления отодвинулись на второй план: мы прошли в освещенную прихожую, и я вдруг заметила, что Джаз по пояс голая. Один ее сосок был вымазан розовой, с блеском, помадой, а другой украшала кисточка с блестками. Это могло означать и хорошую новость, и плохую. Трудно сказать. Может, она празднует? Или, наоборот, решила выпустить своих «малышек» на волю, подарив им последнюю возможность развлечься перед удалением опухоли — которой, кстати, мы уже придумали прозвище: Стадз. Джаз предупреждала, что в ближайшие месяцы она может позвонить в самое несусветное время с самой несуразной просьбой. Так что я собралась с силами, мысленно готовясь к безумной ночи в компании со стриптизерами в обтягивающем латексе.
— Это всего лишь киста, — засмеялась Джаз и отбила маленькую чечетку, игриво покачивая сверкающими сосками.
Она так и светилась от восторга.
Я обняла подругу и прижала к себе так крепко, что одна из кисточек угодила мне прямо в рот, а подбородок весь вымазался блестками.
Глава 2
Знаешь, почему я не говорю тебе, когда испытываю оргазм?
Да потому что в этот момент тебя никогда нет рядом
Я сидела верхом на муже, неуклюже раскачиваясь, точно пожилой ковбой, решивший вспомнить свою юность на родео. Была суббота, после полудня. Дети ушли в кино, клиника закрылась в час, а мы «воссоединялись», чтобы «вновь разжечь страсть».
Я предприняла вялую попытку поцелуя, стараясь не замечать пивного дыхания Рори и остатков пищи, застрявших у мужа в зубах. И с нежностью вспомнила времена, когда мы пьянели от одного только взгляда. Техника «цирковой наездницы» начала раздражать, так что я спешилась и как робот пристроилась сначала так, потом эдак. Это были не предварительные, а
принудительные
ласки. Только зря извела воск для эпиляции. От скуки я хрюкнула — звук, который Рори, очевидно, принял за стон страсти, поскольку тут же взялся дергать и щипать там и сям. В его прикосновениях было столько же эротики, сколько в мокрой душевой занавеске, когда она прилипает к телу. Мои реакции были автоматическими, как у коленки, по которой бьют молоточком. Боже. Во что я превратилась? В
моллюска?
Неужто все женатые пары проходят через одну и ту же рутину: лапают друг друга без всякой охоты, пока он или она не испустит дух? Рори стойко продержался еще одну, ах нет, две секунды, а затем облизал свой палец, фабрикуя жалкое подобие смазки. Вот тогда-то я с ужасом поняла, насколько же я несчастна.
Чтобы побыстрее покончить с этой бодягой, я смочила собственный палец и пощекотала его простату — сексуальная скоропись, выученная большинством скучающих и занятых жен. Рори эякулировал со смачностью хорошей отрыжки.
И пока он принимал душ, я молча лежала в постели, от которой не пахло ничем, кроме тщетности нашего эксперимента.
Относительно обернутый в полотенце, Рори прошлепал обратно в спальню. Открыл дверь, и на кровать тут же запрыгнула немецкая овчарка с заштопанным боком; из слюнявой пасти торчал мой еще не надеванный, но уже полупогрызенный тапок из кожи «под леопарда».
Глава 3
Три мушки-тёрки
Определенно, брак придуман Природой как способ стимулирования мастурбации. «Только в моем случае мастурбация — это то же самое, что танцы без музыки», — призналась я Джаз по электронной почте.
«Кэсс, ты еще слишком молода, чтобы Папа Римский названивал тебе с советами про целибат, — ответила она. — Тебе нужен молодой любовник. Подумай об этом».
И я думала. Много.
Думала, когда, потянув шею, отправилась на массаж и, лежа на животе, пока здоровенный, мускулистый парень разминал мои мышцы, боролась с искушением уподобиться бизнесмену с пивным брюхом — то есть перевернуться на спину и попросить о «доп/услугах».
Думала, когда физручка рассказала в учительской анекдот:
