После этих слов планшет Марка выключился. Закрыв глаза, он попытался прикинуть несколько вариантов нападения на этого мужчину, но сегодня его голова отказывалась помогать в его проблемах, касающихся этого дела. Марк Игнатьев похрустел костями в шее, наклоняя голову то вправо, то влево и принялся разглядывать то, что происходит вокруг него.

Справа топтался на одном месте полицейский, который подозрительно оглядывал каждую вещь, находящуюся в этой комнате. Слева — судебно-медицинский эксперт, сидя на корточках, вглядывался в труп, и двое соседей-понятых стояли, забившись в угол.

Единственное, кого не хватало здесь, так это сводного брата Марка — Вадима. «Глупо его здесь ждать. Наверное, он и не в курсе, что здесь происходит, — подумал детектив Игнатьев, — К тому же зачем ему торопиться, за него и так всё кто-нибудь да сделает».

В комнату вошли еще двое и начали громко разговаривать, что очень сильно отвлекало Марка. На несколько минут он хотел забыться и ни о чем не думать, это помогло бы ему сосредоточится получше.

«Я открыл глаза и увидел то, что обычные люди никогда не замечают. А этот запах свежести из приоткрытого окна, вроде бы тот же, что и всегда, но он не повторим… Позднее утро, яркий свет в окно, и это прекрасное настроение, вот что мне надо для счастья… Не хватает еще пения птиц, и природы, но закрыв глаза и включив щебетание крылатых в голове, то можно о некоторых недостающих элементах позабыть и мысленно переместиться в другое место. Прекрасное зимнее утро…

Выходной день, в коем-то веке. Жаль, что теперь некому принести мне кофе в постель, хотя, помниться, она мне никогда его и не приносила. Она — это моя самая большая ошибка, которую я тогда допустил, хорошо еще по-быстрому разошлись. Еще Борис так не вовремя заболел, непутевый «коллега». Ладно, еще минут пять и встаю», — веки Вадима Игнатьева сомкнулись, и он опять погрузился в сон, но планы на его выходной не давали ему никакого покоя, поэтому спустя несколько минут его глаза снова открылись: «Нет, теперь уже пора вставать, тем более у меня еще так много дел».

Вадим все-таки заставил себя подняться с постели, и, оглядевшись вокруг, он заметил на светлой тумбочке, которая стояла рядом с постелью, записку: «Позвони механику после обеда», — это он еще вчера вечером написал себе, чтобы не забыть. Напротив, от кровати, стоял шкаф с одеждой, цвета натуральный клен, больше в спальне ничего не находилось. Все в этой комнате было выполнено в светлых тонах: шкаф, постель, заправленная белым бельем, обои светло-бежевые с какими-то незамысловатыми завитками, и бледно-голубой ковролин, такого цвета, как и висящие здесь шторы.

Вадим встал с кровати и пошел в ванную комнату, заодно прихватив с собой чистое полотенце, висящее на двери шкафа, и сделав шагов двадцать и повернув два раза влево, пройдя через гостиную, он уже был в намеченном месте. Но, естественно, он не мог просто так прошагать мимо мп3-проигрывателя в гостиной. Проходя мимо него, он включил кнопку «ON» и комнату заполнила музыка любимой группы, которую он с легкостью узнал.

Вообще, Вадим редко вдумывался в слова, его всегда больше волновала сама мелодия в песне. Ведь если музыки нет, а голос и какие-то заумные слова с большим смыслом есть, то ты вряд ли будешь слушать эту композицию, а если наоборот, когда есть хорошая мелодия, то о каких бы то ни было словах и других вещах можно и забыть. Но, конечно же, лучше когда есть и то и другое.

А вот и дом. Такси с Вадимом подъезжало к намеченному месту. Коттедж был двухэтажным и светлым, на его фоне ярко выделялась черная дверь. Выглядел он снаружи так же хорошо, как и изнутри. Но, к сожалению, около него было очень мало места, чтобы припарковать машину, а если быть точнее, то там стоянки вообще не было. Местный ландшафтный архитектор явно не думал о нормальном обустройстве территории. Поэтому полицейские машины стояли брошенными на тротуаре.

Внутри дома, как говорилось ранее, было очень красиво. Темно-бежевые обои, светло-розовый пол. На первом этаже находилась гостиная, довольно большого размера, два окна со стороны улицы, два кресла и стол, тут было очень просторно. Сразу бросалась в глаза нехватка мебели, скорее из-за того, что эта семья недавно сюда переехала, судя по чемоданам и коробкам в углу. Но нужно было еще подниматься на второй этаж по лестнице, потому что «подарочек» нас ждал именно на втором этаже, в спальне.

Наверху все было сделано в том же стиле, как и внизу: все те же белые двери и неяркие светильники. В углу коридора лежали какие-то пакеты с вещами. Дверь в спальню была прямо напротив ванной комнаты. Именно там сейчас находились Марк Игнатьев, медицинский эксперт и несколько полицейских.

Комната была небольшая и светлая, с одним, но довольно большим не зашторенным окном. Небольшая двухместная кровать. Картина. Светлый ковролин. В углу опять какие-то коробки. И труп.

Илья Евсеев — центр всей «нашумевшей вечеринки». 30 лет. Он лежал на полу на животе, лицом, повернутым в правую сторону, как уже говорилось ранее.

Часики, висевшие на стене, как бы напоминали о наступившем времени обеда. Животы у всех присутствующих начинали урчать. Первая часть работы отходила на второй план, теперь делала следующие шаги новая часть, а именно осмысление всего увиденного.

Люди потихоньку начинали расходиться кто-куда. Вадим поторопил Марка, чтобы тот поскорее оторвался от своего занимательного дела. Ведь в данный момент он ползал на коленях перед трупом, но на замечания брата, что пора бы чем-нибудь забить живот, он не реагировал.

Вадим постоял минуты три, подошел посмотрел на тело и постучал Марку по голове пальцем:

— Нууу? — взмолился он. — Идем уже…

— Еще секунду. Прогуляйся пока по дому, посмотри обстановку.

Вадим, засунув руки в карманы в поисках ключей, все-таки смог их отыскать среди звенящей мелочи, он повернулся и стал подниматься по ступенькам. На улице немного веяло холодом, и не было ни намека на дождь, иногда местами выглядывало солнце. Вадим подумал, хорошо было бы если бы, наконец, потеплело. Он больше любил, жаркие месяцы. Но февраль в этом году был непредсказуем.

Со скоростью черепахи, поднимая ноги, он поплелся ко входу. Вадим прислонил домофонный ключ к железному кружку на черном аппарате, раздался звенящий звук, и дверь отворилась. Подъезд был грязным, по-видимому его давно не мыли. Уборщик отсутствовал по крайней мере месяца три, не меньше, но следователь все-таки остановился на решетке и вытер свои ноги перед входом, чтобы не заносить в подъезд снега, который прилип к его подошве. Он думал, что снег, посыпанный химикатами, если останется на обуви, то сможет ее со временем испортить.

Лифтом пользоваться он не любил, так как ему помнился тот случай, произошедший несколько лет назад, когда трос порвался, и кабина улетела с шестнадцатого этажа прямо вниз с человеком внутри. Да и подниматься ему нужно было вовсе не так высоко.

Повернув к лестнице, он открыл дверь и вышел на ступеньки. Поднявшись на второй этаж, Вадим отворил дверь в свою квартиру, и сняв с себя ботинки, наступая на задники, зло проговорил про себя, услышав играющую музыку: «Неужели я забыл ее выключить? Ну как всегда».

Он кинул ключи обратно в куртку и, сняв ее, повесил на крючок рядом с дверью. «Кушать, кушать, кушать!» — с улыбкой сказал Вадим, потирая свои ладони друг об друга и поплелся к кухне.

Для кого-то сегодня выдался по-настоящему удачливый день. Для кого? Для Марины Евсеевой. На улице стоял четверг. Город пустовал, все находились либо на работе, либо на учебе. Марина, наконец-то, сдала работы на повышение квалификации, это был еще один новый для нее подъем.

Она шла домой и размышляла: «Вся наша жизнь состоит из ступеней, сначала идет некая остановка, ровная неподвижная поверхность, а потом резкий взлет наверх, и снова все по новой, начиная сначала от самого края. Например, сначала мы идем в школу, сначала первый год, потом второй. Мы находимся на неизменной поверхности, а потом резкий взлет на следующую ступень в виде университета, работы или чего-либо еще. Падений не бывает. Если все-таки оно случилось, то это не падение, это не какая-нибудь оплошность, из-за которой жизнь летит к чертям, нет, это подготовка к следующему шагу, к следующей ступени».

Пока Марина преуспевала в карьере, ее подруга все еще искала работу. Рита Хогина, именно так ее и звали. К сожалению, она всю жизнь бросалась из крайности в крайность. Хоть они и были во многом схожи, почему-то не везло именно Маргарите.

Марина и Рита дружили почти с раннего детства, выросли на одной улице, учились в одной школе, а потом, к сожалению, разошлись. Евсеева пошла учиться дальше и поступила в университет, а Хогина нет, она пошла работать.

Сначала Рита была парикмахером, после она стала курьером, пробовала себя в разработке сайтов и даже была вольнонаемной в полиции, но потом все это, конечно же забросила. Как и всегда.

Марина подъезжала к той улице, где должна она была встретиться с Ритой. «Уверенна, что она обязательно заметит мою сумку, ведь эта фирма ей так нравиться. Помню она оббегала все магазины в поисках такой же и не нашла. Конечно, она у меня старенькая и немного порванная в некоторых местах, но оказалось, что эту проблему легко можно решить с помощью клея. Да, достаточно легко, — думала она. — Еще больше радует, что в следующем месяце, мы наконец погасим кредит за эту машину, но Рите этого знать не нужно. Ей вообще ничего не нужно знать про наши кредиты. Лучше расскажу ей как меня повысили до классного руководителя. Ну ладно, похоже я прочти подъезжаю на нужное место».

День был хороший, и плохой погоды не намечалось. Было безветренно, поэтому холод не так чувствовался. Перед нами нарисовалась длинная аллея, вдоль дороги в домах множество дорогих бутиков и брусчатка. Там, стояла Маргарита, которая ждала Марину. Она стояла, держа руки в карманах. На ней было бордовое пальто, черные высокие сапоги и черный шарф с темно-малиновыми и белыми полосками, которые пересекались и создавали клетку, он был просто обмотан вокруг ее шеи. Ее лицо имело довольно приятные черты. Рита Хогина была русая с рождения, но красила волосы в темно-каштановый цвет, а глаза ее были темно-темно карего цвета. Она была невысокого роста, в отличие от Марины, но ее высокие каблуки скрывали большую разницу между ними. И вот, наконец-то, из-за угла показалась машина, за рулем которой сидела Марина.

Она припарковала машину около Риты и вылезла из нее.

— Привет! — сказала Хогина, оглядывая автомобиль. — Хорошая машина, когда приобрели?

— Здравствуй, — заулыбалась Марина. — Всего месяц назад. Немного подкопили денег и сразу же купили.