Вынужденная отставка Президента СССР Горбачева и запрет КПСС так опьянили победивших сторонников Ельцина, что на первых порах они, видимо, ни о чем другом не могли думать, кроме раздела партийной собственности и антикоммунистической реставрации. Без принятия законодательных актов ими захватывались здания и кабинеты аппарата КПСС не только в столице, но и по всей территории страны. Всеми элитными лечебными учреждениями, базами отдыха и хозслужбами ЦК партии немедленно завладело Управление делами Президента России. А куда девались деньги КПСС, так и осталось неизвестным.

Расправа со свергнутым режимом выразилась не только в ликвидации аппарата КПСС и конфискации имущества, но и в спонтанном разгроме служб КГБ. В результате работа столь важного органа была дезорганизована, что не могло не нанести серьезный и отчасти непоправимый ущерб государственной безопасности России.

Реставрация главным образом выражалась в массированной кампании по возвращению улицам и площадям, носящим имена вождей и деятелей революции, их старых названий, а также в повсеместном восстановлении разрушенных в годы советской власти храмов и церквей. У Артёма Сергеевича Наумова это вызывало одобрение, однако он считал, что новая власть должна решать более важные и первоочередные задачи.

— Не понимаю, почему этому уделяют так много сил и внимания, когда надо заниматься более насущным — поднять благосостояние народа, — посетовал он в беседе с заглянувшим к нему Царевым. — Сдается мне, что окружение Ельцина, как и он сам, растерялось и просто не знает, с чего начать работу.

Его друг Царев, как когда-то и Артём Сергеевич, испытывал трудности со своей докторской диссертацией. Дела у него обстояли еще хуже, поскольку ему не утвердили даже тему, и он пришел посоветоваться, что предпринять. Владимир Иванович был настроен консервативно и не верил бывшим партийным и комсомольским аппаратчикам, которые ныне называли себя демократами.

Взяв власть в свои руки, в упоении от победы, Ельцин благодушно бросил фразу, едва не ставшую роковой и грозившую окончательным развалом России. В нарушение Конституции и федеральных законов он публично разрешил всем главам краев, областей и автономных республик брать столько суверенитета, сколько те смогут «переварить».

Руководители регионов и президенты республик, входящие в Российскую Федерацию, немедленно воспользовались этим и устроили подлинный «парад суверенитетов». Республики стали принимать свои собственные «конституции», а края и области — местные законоположения, не соответствующие, а зачастую и противоречащие Конституции России.

Естественно, сразу подняли голову национализм и сепаратизм. Перестав подчиняться федеральным законам, такие большие республики, как Татарстан и Башкирия, по сути, стали государствами в государстве. А пришедший к власти в Чечне бывший советский генерал Дудаев дошел до того, что объявил о полной независимости от России.

— Не понимаю того, что делает Ельцин, его безответственности. Создается впечатление, что ему не жаль ничего из завоеванного предками, — возмутился при встрече с Наумовым Царев. — Кроме него, лишь Александр Второй продал Аляску. Но тому простительно — он присоединил к России Кавказ и большую часть Средней Азии. Даже грузин Сталин был предан России и собрал почти все потерянные ею земли. Не смог вернуть лишь Финляндию и часть Польши. А этот, — с досадой махнул рукой, — готов «за так» все разбазарить. — Царев был убежденным русским патриотом с монархическим уклоном и не скрывал этого, за что многие обвиняли его в национализме. — Ельцин ведет себя так, словно в его жилах не русская кровь, — гневно продолжал он, осуждая президента. — И если правда, что родом он из уральской деревни, то тогда объяснить это можно лишь его принадлежностью к масонам.

— Ты что же, Володя, веришь россказням о жидо-масонском заговоре, якобы задавшемся целью погубить Россию, — укоризненно посмотрел на него Артём. — Может, ты веришь и чуши о «протоколах сионских мудрецов»? Ты же без пяти минут доктор физико-математических наук!

Финансовая политика Гайдара и его команды «молодых реформаторов», основанная на монетаризме и так называемой шоковой терапии, сначала грабительски опустошила карманы населения, но потом стала приносить первые плоды. Наконец-то рынок в избытке наполнился товарами, мало уступающими по ассортименту и качеству иностранным. Благодаря широко распахнутым дверям для импорта все лучшие продукты и вещи теперь можно было свободно купить в Москве.

Девальвация рубля и обменные реформы, резко сократившие денежную массу, позволили впервые за последние десятилетия добиться его конвертации по отношению к валютам США и стран Западной Европы. Установленный и поддерживаемый Центробанком твердый курс сделал рубль платежеспособным не только в России.

Рубли стали обменивать в банках как на доллары, так и на другую валюту. Это способствовало тому, что свободный выезд из страны из пустой декларации (ввиду отсутствия у людей валюты) превратился в реальность. И сразу ближние страны Европы и Азии наводнили русские туристы и мелкие торговцы, которых метко прозвали «челноками».

Самым прибыльным делом в то время стала коммерция (в первую очередь финансово-банковская) и торговля. Вслед за лидерами шли мелкие предприятия, производящие товары массового спроса, которые смогли на ходу перестроиться и успешно конкурировали с импортом. Даже заводы «оборонки», чтобы устоять в условиях наступившего кризиса, начали выпускать ширпотреб.

Достижения «Гайдара и его команды» этим и ограничились. Крупное производство, и так бывшее в критическом состоянии, пришло в окончательный упадок. Промышленные гиганты оказались на грани банкротства и производили массовые увольнения, а остальным работникам задерживали зарплату. Впервые появилась и стремительно росла безработица.

Очевидно, Ельцин и прессе разрешил взять столько свободы слова, сколько она сможет «переварить», так как на книжных рынках и в средствах массовой информации наступил форменный шабаш вседозволенности. Если в прежние времена не допускалось ни слова против правящего режима, то теперь можно было поносить его и открыто проповедовать фашизм. Никого не преследовали даже за издание и распространение библии нацизма — «Майн кампф» Адольфа Гитлера.

Почти открыто продавали порнографическую литературу и видеокассеты с порнофильмами. Все прилавки были забиты книжной продукцией, воспевающей культ насилия и наживы. Даже телеэкран заполонили боевики, утверждающие превосходство грубой силы над законом и торжество отпетых мошенников над честными людьми.

— Такое впечатление, что нам пытаются внушить, что бороться с негодяями за свои права бесполезно, так как одолеть всесильную мафию нельзя, — гневно осудил происходящее Наумов, встретив своего друга Царева. — Будто какие-то дьявольские силы стремятся разрушить нравственные устои нашего общества, сломить его сопротивление злу.

— А что я тебе говорил? — Сразу сел на своего любимого конька Владимир Иванович. — Только дьявол тут ни при чем. Эти злые силы — наши старые враги, которые хотят уничтожить Россию.

— Ты знаешь, что я с тобой не согласен насчет жидомасонских заговоров по уничтожению России, но вынужден, — с горечью произнес Артём Сергеевич, — все же признать факт: идет разнузданная пропаганда насилия, вседозволенности и очернительства вечных человеческих ценностей; и это создает впечатление, что кто-то ставит целью морально разложить наше общество. Хотя, думается, масоны тут ни при чем. Скорее всего скрыто финансирует эту подрывную кампанию, продолжая «холодную войну», ЦРУ — для того, чтобы ослабить нас, как своего потенциального противника.

В тот памятный год политический кризис достиг наивысшего накала, и в воздухе явно запахло грозой. Ельцин со своим окружением и правительство окончательно перестали считаться с мнением депутатов парламента Российской Федерации — Верховного Совета, не говоря уже об открыто перешедшем на его сторону вице-президенте Руцком.

Страна разбилась на два лагеря — сторонников Верховного Совета, возглавляемых Хасбулатовым и Руцким, и тех, кто продолжал верить Ельцину. Сторонников парламента объединяло недовольство политикой президента и творящимися безобразиями. А граждан, стоявших за Ельцина, — боязнь, что с его уходом в стране начнется реставрация коммунистического режима.

К весне чаша весов стала явно склоняться в пользу Хасбулатова и Руцкого, поскольку безудержное казнокрадство и криминализация общества не только продолжались, но приобрели еще больший размах. При поддержке Кремля алчные «реформаторы» затеяли грандиозную приватизационную аферу с целью присвоения крупной государственной собственности.

Взамен банковского счета, на который всем гражданам России по решению Верховного Совета должна была перечисляться их доля выручки от продажи госпредприятий, ловкачи придумали вручать им пустые бумажки — «ваучеры», якобы для приобретения своей части собственности. И если бы Хасбулатов и Руцкой разоблачили этот грандиозный обман населения, то наверняка взяли бы над Ельциным верх.

Но произошло непонятное. Верховный совет, который по всем другим вопросам противодействовал инициативам Кремля, на сей раз неожиданно поддержал жульническое предложение о введении ваучеров, отменив свое прежнее решение, успешно апробированное в других странах. Это неизбежно подорвало к нему доверие, и Хасбулатов с Руцким потеряли много сторонников.