Дан сидел в уютном глубоком кресле у камина, примостив вытянутые ноги на низенькой, обитой кожей скамеечке, добытой некогда в антикварном магазине по соседству с домом, где он снимал в студенческие годы крохотную квартирку, сидел и читал, а вернее, перечитывал Бальзака, время от времени отпивая глоточек кофе из большой кружки с подогревом и поглядывая на серо-черные, изредка вспыхивавшие красным поленья. Камин он, конечно, разжег больше, чтобы потрафить своему чувству прекрасного, в комнате и без того было тепло от включенного на полную мощность электрического отопления, Дан не терпел холода, да и зачем его терпеть, особенно, когда снаружи льет и льет, и выходить из дому нет ни желания, ни, к счастью, надобности.

Обзавестись обещанными жилищами к их возвращению из экспедиции ни Ника, ни Наи не успели, во-первых, из-за Дины Расти, которая улетела всего лишь за пару недель до их прибытия, во-вторых, просто потому, что найти нечто, отвечающее всем вкусам и желаниям, оказалось делом нелегким, и в итоге они приехали из космопорта на ту самую виллу, с которой уезжали. Дан вовсе не был этим разочарован, ему нравились как сама вилла, так и то, что Маран по-прежнему поблизости. Правда, за неделю они виделись всего трижды, но Дан не роптал, отлично понимая Марана… Собственно, он и сам не часто отходил от Ники…

Раздался звонок, и Дан машинально коснулся лежавшего рядом пульта. Большой экран на стене напротив засветился, и на нем появился Железный Тигран. Дан изумленно вытаращился, он знал, что шеф не любит беспокоить людей на отдыхе.

— Здравствуй, Дан, — сказал Тигран хмуро. — Ты случайно не знаешь, где Маран?

— Маран дома, — ответил Дан удивленно. — Должен быть, по крайней мере.

Зрелище было захватывающее. Напоминавшие рассыпанный на черном бархате жемчуг молочно-белые, слегка серебрившиеся шарики передвигались, сходились, расходились, менялись местами, словно в старинном медленном танце, название которого Дан никак не мог вспомнить, и в итоге складывались в сочетания совершенно иной конфигурации. Которые Дан узнавал одно за другим. Он не нуждался в подсказках компьютера, как остальные, звезды были его специальностью, и он испытывал радость узнавания в полной мере. Правда, долго наслаждаться ему не позволили.

— Я думаю, хватит любоваться? — сказал полувопросительно шеф, и экран погас. — Итак. Удалось расшифровать все. Что было непросто. Очень далеко, абсолютно иной ракурс и, к тому же, другая разбивка. Что такое, в сущности, созвездия? Участки неба. Расчертить его можно по-всякому. Словом, к расшифровке мы подошли только тогда, когда отбросили отдельные карты и взялись за общую. И лишь потом вернулись к постраничному рассмотрению вашего атласа. Итог: тридцать четыре планеты. Среди них Торена и Перицена. Земли нет.

— Точно? — удивился Дан.

— Да.

— Странно.