"Люди и корабли" - третья книжка молодого писателя-фантаста Владимира Михайлова. В нее вошли рассказы "Люди и корабли", "Странный человек Земли" и "Пещера многоногов". Все рассказы молодого автора проникнуты идеей гуманизма, верой в человека будущего общества. Даже в самых острых и фантастических ситуациях в центре внимания - человек, проявляющий все лучшие качества, характерные для эпохи коммунизма. Происходит ли дело "по ту сторону пространства", как в рассказе "Люди и корабли", или в центре пылевого облака ("Странный человек Земли"), человек будущего и в самые критические минуты выступает носителем идеи гуманизма, дружбы и одновременно - стремления к выполнению своей задачи во имя человечества.
Книга заслуживает внимания любителей фантастики.
Люди и корабли
Вдалеке горели костры.
Если человек давно не встречал людей, у него в глазах поселяется темная тоска. Но он разводит костер, и одиночество отступает. И человек протягивает руки к огню, как протягивает их другу.
Огонь сродни человеку. Он течет по жилам, пылает в мозгу и блестит в глазах. Люди любят глядеть в пламя; они видят там прошлое и угадывают будущее. Если же человек – бродяга, он любит огонь еще и за вечную изменчивость горячей судьбы.
А здесь не из чего даже развести костер.
Когда-то это было просто. Хворост хрустел под ногами, сухие стволы бросались поперек тропы, нетерпеливо ожидая той минуты, когда им будет дано унестись в небо языком яркой плазмы. Так было в лесах Земли и в других лесах.
Странный человек Земли
1
Это было совершенно невероятно.
Более чем невероятно. И все же…
Налицо два объяснения. Первое: все приборы одновременно испортились и теперь согласно несут чепуху. Второе: приборы в порядке, но маневр не удался.
Первая возможность отвергается всем опытом жизни. Приборы не портятся. Этого просто не бывает.
2
Он сидел в центральном посту. Ровно светились стены и потолок, едва слышно играла музыка. Любимые записи Юрганова. С ними легче думалось; полная, мертвая космическая тишина наводила на мысль о безысходности.
Юрганов медленно покачивал головой в такт протяжному напеву. Мелодия говорила о земных зеленых островах – там, в Тихом океане, – где всегда рады людям. Юрганов никогда не был на этих островах: не пришлось. Однажды совсем было собрался, но его – третьего пилота – пригласили вторым на «Антарес». В другой раз подвернулся рейс на корабле новой системы – испытание реверсивного устройства. Так и не пришлось побывать там.
Придется ли?
Ну, голыми руками нас не возьмешь. Не то воспитание, как говорится. Вот оценим обстановку…
Вспомним, как все произошло. Работая реверсом, пилот остановил корабль в Облаке. Этим завершилось выполнение первой части задания.
3
Пылинки падали вот уже целый месяц. Конечно, дождем назвать это было нельзя; однако давно уже стало возможно, выходя из корабля, начертить что-нибудь пальцем на обшивке.
Когда-то – очень давно – Юрганов написал на обшивке что-то бодрое. Все попытки высвободить двигатель были еще впереди. Он расходовал их сначала помногу, пробуя каждый день два, а то и три способа разомкнуть или разрубить захваты при помощи инструментов, горелок – всего, что подвертывалось под руку. Время шло, не принося успеха. Тогда пилот стал экономить. Попытки были его хлебом, они были надеждой. И он с каждым днем все урезал свой паек.
Тем не менее наступил день, когда запасы надежды иссякли. Клешни по-прежнему прочно держали гравиген, двигатель был все так же бессилен.
В последний раз Юрганов вышел, чтобы убедиться в нормальной работе антенны сверхдальней связи. Ориентированная в направлении, которое казалось Юрганову наиболее выгодным, она непрерывно излучала сигнал бедствия. Чуть покачиваясь, решетчатый рефлектор рисовал в пустоте невидимую спираль, возвращался к ее центру и вновь начинал разматывать бесконечный клубок поиска. Вдруг на одном из витков сигнал попадет на чью-то антенну?
Только на это и оставалось надеяться. Иначе погибнет «Оберон», прекрасный корабль, оснащенный первоклассной защитой, хорошим, только пока, к сожалению, беспомощным, двигателем и даже транскоммуникатором – хотя это устройство здесь уж никак не могло пригодиться. Погибнет исправный, в сущности, корабль Объединенных Человечеств, да еще с пилотом на борту.
4
Юрганов включил и навел на корабль второе видеоустройство. Изображение появилось на втором экране. На третьем, четвертом, пятом… Вскоре все видеоприемники были направлены на корабль, и, казалось, будто не одна машина появилась здесь, а целая эскадра окружала беспомощный пока «Оберон», чтобы спасти человека. Такое зрелище радовало глаз.
Правда, пока что корабль был еще слишком далеко и на экранах выглядел едва ли не точкой. Но Юрганов-то знал, как распознать машину в пространстве.
Чья же это? Стурис? Говард? Еще кто-нибудь?
Терпение. Свершается все, чего хотелось. Только не нервничай. Веди себя, как в обычном полете.
Поймали сигнал или случайно?..
5
На борту «Оберона» царила тишина. Даже музыку Юрганов выключил. На всякий случай: вдруг услышат?
Он не видел, близко ли остановился корабль Икс: видеоустройства, в отличие от локаторов, не давали полного обзора. Но развитие событий представлял себе так ясно, как будто они развертывались перед его глазами.
Вот «Скачущий паук» повис неподвижно. Члены его экипажа с интересом и некоторым недоумением смотрят на звездолет странных, по их понятиям, очертаний.
Они снова трогаются. Медленно, каждую минуту ожидая каких-то осложнений, быть может, даже враждебных действий, приближаются. Но звездолет не подает никаких признаков жизни.
Тогда «Скачущий паук» станет на почтительном расстоянии обходить «Оберон», описывая вокруг него окружность. И члены экипажа Икс увидят зияющий провал открытого люка.
