О Непале, горной стране в южных отрогах Гималайских гор, которая до свержения тирании Ран в 1951 году была закрыта для иностранцев, до недавнего времени имелось очень мало какой-либо достоверной информации и научной литературы. Не случайно поэтому, говоря о Непале, очень часто прибегали к таким определениям, как «закрытая страна», «забытая долина», «неизвестная земля», «таинственное княжество» и т. п.

В последние годы появилось несколько исследований советских и иностранных авторов, которые посвящены вопросам экономики, политики, истории и этнографии Непала. Тем не менее литература об этой стране чрезвычайно скудна и отрывочна, а в ряде случаев и недостаточно достоверна. Это в равной степени относится к немногочисленным справочным материалам о Непале, изданным в Советском Союзе за последнее время.

В этих условиях издание на русском языке книги Джона Морриса «Зима в Непале» представляет определенный интерес как для широкой читающей публики, так и для лиц, которые в силу служебной или общественной деятельности сталкиваются с необходимостью глубоко и детально изучать страны Востока, и в частности Непал.

Описание путешествия, совершенного тремя англичанами в 1960 году по некоторым труднодоступным районам Непала, дается в достаточно увлекательной форме, насыщено фактами, наблюдениями, обобщениями, которые не только имеют познавательный интерес и дают возможность лучше понять жизнь непальцев в наше время, но и позволяют также представить себе условия и обстоятельства развития этой страны в прошлом.

Автор не ставил перед собой задачу дать в книге глубоко научное исследование материальной и духовной жизни современного Непала, но это не помешало ему оказаться вдумчивым наблюдателем, беспристрастно описывающим все виденное, показывающим жизнь такой, как она есть.

Эта книга — плод навязчивой идеи. Сорок лет назад, когда меня назначили в гуркхский полк, я ничего не знал о людях, с которыми столкнула меня судьба. Но в те безумные дни

[1]

с меня было достаточно и того, что я убрался из Франции, чтобы принять участие в военных действиях на более спокойном палестинском фронте, где меня и застал конец войны. Все дальнейшее началось с отсутствия корабля, который должен был доставить нас обратно в Индию; и вот, чтобы как-то заполнить месяцы ожидания, я стал интересоваться нравами и обычаями людей, служивших под моим началом. Труднее всего было с языком: тогда мои познания в непали ограничивались несколькими воинскими командами, без которых невозможно было обойтись.

У гуркхов есть одна очень привлекательная черта: они не могут долго оставаться серьезными: малейший пустяк вызывает у них улыбку. Кроме того, гуркхи не любят насмехаться над людьми; поэтому, когда они смеялись над моими неумелыми попытками завести с ними разговор, я не обижался.

Я понимал, что они смеются вместе со мной, а не надо мной. Тогда я и решил, что мне нужно как можно скорее изучить их язык.

Вскоре по возвращении в Индию я был назначен командиром батальона. Когда однажды из штаба армии пришел приказ об утверждении должности помощника офицера по вербовке, я стал претендовать на это место. Больше желающих не оказалось: вербовка считалась в армии тихой заводью, и молодые честолюбивые офицеры старались избегать подобных назначений, но я считал, что именно это мне и нужно.

Вербовочный центр находился в Горакхпуре. Это важный железнодорожный узел в той части Индии, которая называлась тогда «Объединенные провинции»

[2]

, в пятидесяти милях от границы с Непалом (с границей его связывает несколько коротких железнодорожных веток). Британским офицерам запрещался въезд в Непал, который тогда был закрытой страной, поэтому предварительный набор рекрутов производили солдаты-гуркхи — их откомандировывали для этой цели из полков. Горакхпур в этом отношении оказался удобным местом: отсюда легко можно было достичь западных предгорий. Кроме того, в Горакхпуре выплачивались пенсии, и в зимние месяцы в этом городе все время находилось не меньше тысячи гуркхов. Когда я приехал в Горакхпур, в связи с демобилизацией у вербовочного центра было много работы; через Горакхпур возвращались домой солдаты-гуркхи. Мы начинали в шесть утра и часто засиживались до темноты. Все дела (например, весьма запутанные претензии вдов на пенсии) приходилось вести на языке непали, а я знал его еще довольно плохо.