Я видел кровь Ветра Джихада.

Вроде бы это и не Бог весть, какое достижение, но на самом деле немногие из ныне живущих могут им похвастаться. А я не просто видел кровь Ветра Джихада, я ему эту самую кровь пустил.

И я бы его наверняка прикончил, если бы он не сбежал, а меня не отвлекли. Правда, потом его люди пытались прикончить меня и вполне бы в этом преуспели, если бы я их всех не поубивал и не получил неожиданную помощь в самый последний момент. Так что, по итогам двух раундов у нас была ничья, и нельзя сказать, чтобы я так уж жаждал продолжить поединок. Не буду иметь ничего против, если его убьет кто-нибудь другой. Пусть американцы за своих отомстят, или эмиры, на территории которых он учинил свои непотребства, или еще кто-нибудь, кому он наступил на ногу за последние несколько дней. А наступил он многим, там, в принципе, уже целая очередь выстроилась.

Проблема была в том, что я не особо верил в их успех.

Силами некстов эта задача не решалась в принципе, тот факт, что я сумел зайти так далеко, объяснялся случайностью, везением и тем, что Ветер Джихада отвлекся на Безопасника. Док был прав, решали не скиллы, решал контроль, а контроля у того, кого я сам уже мысленно зачислил в класс «геноцид» было хоть лопатой грузи.

— И вы на самом деле рассчитываете, что мы всему этому поверим?

Его звали Гарри Борден, и он был воплощением английского денди, словно только что сошел со страниц Вудхауса. Даже пластиковый пистолет в кожаной кобуре выпирал из-под пиджака не слишком заметно.

В ответ я пожал плечами.

— Я не пытаюсь выдавать свой рассказ за истину в последней инстанции, к тому же, часть информации я получил по принципу одна ба… то есть, Рабинович по телефону напел, — сказал я. — Так что, как говорится, за что купил, за то и продаю.

— Мы все проверим, — сказал он.