Захарий вовсе не думал возвращаться сегодня в мастерскую. Как все нормальные люди ушел домой, как только за окном стемнело. А к полуночи вскочил обратно разъяренным зверем, ругал всех и самого себя последними словами.

Достали мужика свои, домашние. Хотя причин не было. Ведь никого не задел, не обидел и даже не обругал. Молча поужинал, сел к телевизору. Вот тут и возникла внучка, переключила телевизор на другую программу, дед и возмутился:

— Хоть бы спросила меня! Я тут фильм хотел посмотреть, а эта свою хренатень завела, кому она нужна? Иль кроме тебя никого в доме нет? — осерчал Захарий.

Слово за слово, разгорелась ссора. Внучка никому не привыкла уступать. Язык за зубами держать не умела. В семье все знали ее поганый, неуступчивый характер и старались не задевать. А тут ссора набрала обороты. В ход пошли обидные слова:

Женщина смотрела на Захария вприщур и словно раздумывала, стоит ли говорить этому усталому человеку о деликатном, раскрывать ему сокровенное, доверять чужие тайны.

— Ну, что же ты молчишь? — торопил Захарий женщину

— Неловко мне без позволенья в чужие души лезть. Ну, знаю я кое-что. А если бабы на меня обидятся?

— Откуда узнают? Я не проболтаюсь. Мужики и тем более промолчат. Чего боишься? Промеж нами

так и застрянет секретом, — придвинулся поближе к бабе, приготовился слушать.