Джули Сигл смотрела прямо перед собой и мысленно клялась больше никогда в жизни не снимать жильё через сайт «Крейгслист». Лямка набитой вещами сумки резала плечо, и Джули скинула её на два уже стоящих на тротуаре чемодана. Тащить-то их всё равно теперь некуда. Джули с сомнением покосилась на мерцающую неоновую вывеску, которая призывала прохожих отведать лучшие буррито в Бостоне. Затем перечитала распечатку электронного письма. Ничего не изменилось. Адрес верный. Нет, она не против вкусных буррито, и ресторан выглядел довольно симпатично, но сразу видно, что в одноэтажном здании не пряталась трёхкомнатная квартира для нуждающихся в жилье студентов. Джули вздохнула и вытащила из сумки мобильник:

– Привет, мам.

 – Милая! Ты что, наконец в Бостоне? Огайо уже по тебе скучает. Поверить не могу, что ты у меня студентка. Как квартира? Уже познакомилась с соседями?

Джули прокашлялась и взглянула на плоскую крышу ресторана.

– Квартира... хорошо проветривается. И такая свободная планировка.

Джули на секунду решила, что очутилась не в жилом помещении, а в библиотеке. Прихожая от пола до потолка – сплошные белые полки, забитые книгами. И не какими-нибудь детективами в мягких обложках. В этом доме читали явно не для развлечения. Справа от входа открывался вид на залитую солнцем комнатку, большую часть которой занимало фортепьяно. Джули вслед за Мэттом прошла налево, в гостиную, и сразу влюбилась в её неожиданно уютную обстановку. Стены были усеяны племенными масками и пейзажами, а на двух журнальных столиках по сторонам от бежевого углового дивана расположились глобус и толстая карта мира.

Джули сразу заметила, как здесь не похоже на её родной дом. Ей всегда нравилась тяга матери к клетчатым узорам, солнечным обоям и безделушкам с дворовых распродаж, а также приверженность к чистоте и порядку. У них всё было просто, но по-домашнему. Однако, разглядывая эту комнату, Джули неохотно признавала, что нагромождение причудливых статуэток и цветастых подушек, да и в целом атмосфера некой учёности, тоже таят в себе что-то жутко заманчивое.

– Это ты, Мэтт? Нашёл её? – раздался из другой комнаты голос, а за ним торопливые шаги. Джули обернулась к вошедшей в комнату женщине, лицо которой озарилось облегчением. – Джули Сигл! Да ты прямо точная копия матери! А я Эрин Уоткинс. Добро пожаловать! Слава богу, твоя мать до меня дозвонилась. – Она подошла к Джули и пожала ей руку.

– Огромное спасибо, что выручили и разрешили мне у вас переночевать. С утра я первым делом займусь поиском квартиры.

Эрин была почти такой же высокой, как Мэтт, её прохладная рука на ощупь казалась костлявой. До чего худая женщина! Нет, она выглядела вполне здоровой, но определённо хрупкой.

– Через пару минут сядем ужинать. Ты, наверное, умираешь с голоду. – Эрин открыла дверцу кухонного шкафа и достала стопку тарелок. Она уже переоделась в льняную безрукавку и тёмные джинсы и сменила причёску, свернув свои длинные волосы в аккуратный узел на затылке.

Кондиционер в доме спасал от удушливого воздуха, который мучил Джули весь день, и она наслаждалась прохладой, пока могла; едва ли ей посчастливится найти квартиру с кондиционером. Она забрала тарелки у Эрин.

– Я расставлю.

– Спасибо. Мэтью уже накрывает на стол, – кивнула она в сторону столовой. – Кстати, Джули, ты до мамы дозвонилась?

– Да. Она просила ещё раз передать вам «спасибо».

Пока Селеста внимательно изучала каталог курсов из колледжа Уитни, Джули изучала её лицо. Они вот уже полчаса, сидя на диване, взвешивали все «за» и «против» и выбирали, какие занятия ей посещать. И Джули недоумевала, почему тринадцатилетняя девочка буквально пожирает глазами перечень курсов. Но, как ни странно, составлять расписание у неё получалось очень ловко. Джули даже начала привыкать к её не совсем естественной манере речи.

Кондиционер работал на полную мощность, и в доме стало зябко, так что Селеста укрыла ноги лёгким пледом. Джули поправила ноутбук у себя на коленях и опустила пальцы на клавиатуру. Затем взглянула на Селестины каракули в брошюре.

– Значит, во сколько у меня английский? В половине девятого?

– Нет. Английский – в десять по вторникам и четвергам, а введение в психологию – в двенадцать по понедельникам, средам и пятницам. Вот, запиши номера курсов. – Селеста ткнула в страницу и подождала, пока Джули напечатает. – Видишь, в пятницу утром надо быть во всеоружии, иначе у тебя ни за что не будет такого расписания, как хочется. Ещё повезло, что можно записаться через интернет, а не стоять в одной очереди с малоприятной толпой.

– По-твоему, мои сокурсники прямо все неприятные? Ну вот, а я так надеялась завести новых друзей...

Джули скривила губы. Ей решительно не нравился этот риелтор. Ну как у него могут спадать штаны, когда их поддерживает такое выдающееся пузо? Но на самом деле этот болван бесил её потому, что снова притащил их в заброшенную и наверняка прóклятую квартиру.

– Что ж, видно, мне на роду написано именно в такой квартире жить. Неудивительно, что на Джамайка-Плейн ничего не вышло. Это был знак свыше, чтобы я не упустила такой самородок. Тараканы – замечательный бонус. Я всегда хотела домашних животных. А выйдя за дверь, можно подработать на панели. Девушки снаружи выглядели очень дружелюбно. Уверена, они с радостью возьмут меня под своё крыло и научат премудростям торговли. Простите за каламбур.

Мэтт как следует придавил особенно жирного таракана.

– Ручаюсь, их сутенёр будет очень рад предложить клиентам услуги хорошенькой провинциалки со Среднего Запада. А то бостонские мужики то и дело жалуются, как им приелись проститутки с Восточного побережья.

Риелтор подтянул обвисшие брюки и прорычал:

Джули стояла на цыпочках и изо всех сил тянулась к спортивной сумке на верхней полке гардероба. Наконец она подцепила пальцем лямку и дёрнула вниз, так что сумка приземлилась ей прямо на голову. Джули ненавидела дальние поездки, и, если сборы служили хоть каким-то показателем, впереди её вряд ли ждал гладкий перелёт. Она и так нервничала при мысли о том, какая давка будет в аэропорту накануне Дня благодарения, и теперь отчаянно пыталась утрамбовать вещи так, чтобы ничего не пришлось сдавать в багаж.

Хотя во время поездки в Калифорнию без этого будет не обойтись. Несколько дней назад отец как раз прислал ей маршрут. Или, вернее, маршрут отправила его секретарь. Но всё равно, это их совместное путешествие – для него огромный подвиг. Джули только догадывалась, каких хлопот ему стоило выкроить три недели из своего рабочего графика для этой головокружительной поездки. Лос-Анджелес, Хантингтон-Бич, Сан-Диего, Санта-Барбара... И не упомнить, куда ещё они собирались! Ей не терпелось рассказать отцу всё-всё о колледже и своих успехах в учёбе.

Пока же ей для поездки много нарядов не требовалось, но поклажу сильно утяжеляли ноутбук и книги. Джули понятия не имела, как сможет одновременно отмечать праздник, навещать родных и друзей, заканчивать доклад и готовиться к экзамену по алгебре. В колледжах, видимо, считалось, что День благодарения не время для отдыха.

– Тук-тук, – вошла в спальню Эрин, и Джули ещё раз восхитило, какой собранной и уравновешенной та всегда казалась. Серая твидовая юбка-карандаш и сочетающийся с ней кардиган сидели на ней так изящно и... элегантно, что ли? Вот-вот, Эрин выглядела элегантно. И профессионально. – Я смотрю, ты уже вовсю рвёшься домой, к семье.

– Есть немного, – призналась Джули, кидая спортивную сумку на кровать. – Но надо столько всего успеть, что поездка в Огайо уже и не в радость.

Джули смотрела, как её двоюродный брат Дэмиан ложками поглощает украшенный миниатюрными зефирками батат, и её тошнило. Хотелось убить того, кому в голову пришла отвратительная мысль смешать маршмэллоу с этим вполне себе вкусным овощем. Но даже такая гадость не могла сравниться с тётушкиным «салатом»: красные леденцы с корицей в зелёном желе с дольками моркови и консервированных мандаринов. Хорошо хоть, что мать не нашпиговала индейку никакой мерзостью. И на том спасибо.

– Джули, ты чего шляпу пилигрима не надела? Ты же её обожаешь! – повысил голос дядя Пит, чтобы перекричать царящий за столом шум, и ткнул пальцем в собственный убор. – Какой День благодарения без шляпы-то?

Джули окинула взглядом праздничный стол в доме своей матери. Каждый из четырнадцати сидящих за ним родственников нахлобучил либо шляпу пилигрима, либо индейский головной убор, много лет назад приобретённые в магазине маскарадных костюмов на проспекте Делакорт. Ещё в прошлом году это зрелище казалось Джули забавным, но теперь его нелепость и глупость бросались ей в глаза. До чего же вульгарная традиция. Не говоря уже о том, как оскорбительна она с культурной точки зрения.

– Считайте меня бунтующей родственницей, которая не желает быть как все. Не могу похвастать тем, что слепо поклоняюсь стереотипам. – Джули ткнула вилкой в изрядную кучу запеканки со стручковой фасолью на своей тарелке. Господи, от одного только запаха маринованного лука можно на все выходные схлопотать несварение желудка.

– Пит, не настаивай. Не хочет надевать шляпу, не надо, – заступилась её мать. Она как раз встала и потянулась к центру стола за клюквенным соусом в кошмарном белом блюде с деревенскими домиками. – Полагаю, так моя дочь хочет заявить о себе.

Мэтью Уоткинс

Первый в истории День благодарения ознаменовался одной из самых кровавых битв, когда обнаружилось, что разносчик забыл бесплатный соус для индейки.

Бог Финн

этим вечером волшебным влюблён в чудесного малого.

Мэтью Уоткинс

Люди моей возрастной категории, уровня образования и финансового положения не любят, когда их делят по характеристикам и объединяют в профильные группы.

Бог Финн

Я наполовину решил вас всех пос...

Добравшись до дома, Джули загрузила Фейсбук и увидела, что Финн не в сети. Она отправила сообщение, спросив, не может ли он выйти в чат, и замерла, уставившись на окно входящей почты в надежде на скорый ответ. Тот пришёл уже через минуту.

«Джули,

я у компьютера, но чат сейчас почему-то не работает. Фейсбук барахлит. Что случилось?

Финн»