- Мне удивительны твои успехи, Многодобрый.

Я чуть не подавился, когда услышал такое.

Сижу это я на веранде моей скромной хибарки, что затерялась в недрах сада, отдыхаю со знакомым прорицателем. Вокруг послеобеденная тишь, легкий ветерок отгоняет жару, глаза любуются гладью озера, на котором нет яхты. Не делают их в этом мире, почему-то. Желудок радуется съеденному обеду, по сердцу ползают умиротворение и благодать, и вдруг мой сотрапезник начинает удивляться.

- А что тут удивительного, Многозрящий? Просто повезло, вот и все.

Вид скромного труженика дался мне с большим трудом, но я очень старался. А гордиться было чем. За последний год я столько общался с умными и вежливыми людьми, что стал говорить так вежливо, аж самому удивительно. И больница, которую я давно мечтал открыть, работала и приносила доход. Пациенты попадались не жадные, и охотнее расставались с деньгами, чем с жизнью. Были, конечно, и летальные исходы, куда без них? Мертвых я воскрешать так и не научился, а случаи попадались всякие: иногда приносят пациента, а он неделю назад помереть должен по всем законам медицины. Но все, кого я не вытянул, умирали сами, а не по заказу или приказу. Родственники покойных претензий мне не предъявляли, наоборот! Кто-то благодарил за долгожданное наследство, кто-то - за легкую смерть родича, а кому-то и в голову не приходило, что к врачу могут быть какие-то претензии. Короче, расходились довольные друг другом. А самое главное - я стал сам себе хозяином. Многолюбящая занималась финансами и организаторскими делами, и в мои дела не совалась. Помощниц и помощников я отбирал сам. Один из них и помог мне овладеть новым хирургическим набором. Оказалось, ничего сложного: немного другая методика, а навык вырабатывается тренировками. Главное, начать. И чтобы объект для тренировок не возражал. Мертвые, как правило, редко возражают. Бывают, конечно, исключения, но не в моем случае. Короче, жизнь наладилась и была… пусть не скучной, но однообразной: работа-дом, дом-работа. А если работаешь почти на дому, то так трудно куда-то выбраться. Лежишь в гамаке или шезлонге, отдыхаешь в свободное от работы время и думаешь: а зачем куда-то идти? Все удовольствия можно получить с доставкой на дом, только хлопни в ладоши… даже из гамака выбираться не обязательно. А поискать приключений на свою задницу… особого желания не было. Кажется, я успел огрести здесь столько приключений за какие-то два сезона, сколько некоторым за всю жизнь не получить. Можно почивать на лаврах и наслаждаться спокойной, размеренной жизнью. Я так втянулся в этот процесс, что о другой жизни уже не думал. Все стало таким, каким и должно быть.

Я делаю обычную работу. По крайней мере, я себя убедила в этом. Веками ее делали и делать будут. Чего бы фантасты-энтузиасты ни придумывали, чтобы облегчить женскую долю, но в жизни, если хочешь стать матерью, значит, рожай ребенка. В идеале - самостоятельно, а не можешь сама, тогда помогут: разрежут и вытащат. Но мне такой помощи не хотелось. И пускай Мамирьяна болтает, как это здорово: заснула, проснулась, а ребенка уже достали, и мучаться не надо, и рожать-трудиться не надо… Может, для нее это и здорово, а по мне лучше потерпеть и потрудиться, чем ложиться под нож. Так что потружусь и потерплю. Как сказала бы баба Феня; «Лошица здоровая, выдержишь». Да и не так мне пока больно, чтобы орать, срывая глотку. Может, этот крик кому-то и помогает, а мне легче, когда я хожу по коридору. Отвлекаюсь, думаю, а не лежу пластом на кровати и не жалуюсь, где и как у меня болит. Спасибо Ольге, рассказала, как правильно вести себя при родах, и несколько обезболивающих приемов показала. Еще и обрадовала, что при такой фигуре, как у меня, роды должны быть легкими. Ее бы слова да Богу в уши.

Вот я и вышла в коридор, когда у меня началось. В палате тесно, не походишь, да и мелькать у девочек перед глазами не хочется, начнут еще приставать, сочувствовать, а мне этого не надо. Мне надо чтоб меня никто сейчас не трогал. Как кошку, когда она болеет - сама и травку найдет, вылечится, сама и умрет, если что. Вот я и хожу сама по коридору, от двери к окну, от окна обратно к двери. Коридор здесь длинный, чтобы его весь пройти, пять минут нужно, если идти медленно, а я никуда и не тороплюсь. Я гуляю и жду. А еще я глажу живот и тихонько разговариваю с ним - успокаиваю маленького человечка. Ему ведь страшно там, а может быть и больно. А мне не больно, мне терпимо. Ну, поясница немного ноет, и мышцы бедер сводит иногда, и ходить бывает трудновато, когда схватка в самом пике. Тогда стану возле окна или под стеночку, и растираю бока и поясницу. Так мне легче становится. И руки у меня заняты. А то есть роженицы, что за врачей ими хватаются. А чтобы рот не вздумал орать, Ольга считать советовала. Вслух и захватывая при этом как можно больше воздуха. Дышать полной грудью и считать. Две пользы от такого приема: и ребеночку больше воздуха достается, и мамочка не тратит силы на крик. Силы ей потом понадобятся. Когда схватки закончатся и потуги начнутся. Но схватки у меня пока редкие, хожу я больше, чем стою, и считаю вслух, но шепотом - не хочу привлекать внимание раньше времени.

Мне здорово повезло, что я познакомилась с этой Ольгой. Кое-что я и так знала, но в книгах пишут так заумно, что не сразу поймешь, или поймешь не так, как оно на самом деле. Кое-кто из девчонок фильм смотрел по родам и предродовой гимнастике, потом впечатлениями делились. Как же громко они возмущались, когда обсуждали его! Мол, и мамочка там ходит, а не лежит, и совсем даже не мучается, а спокойно разговаривает с акушеркой. Мол, это не настоящие роды, а монтаж и симуляция. Мол, смотреть такие фильмы глупо и не нужно. Все равно безболезненных родов нет и быть не может. А если не орать, то к тебе никто не подойдет, и ты вообще не родишь.

Я может, и поверила бы этим болтушкам, если бы не Ольга. Она быстро прекратила их вопли и устроила маленькую импровизированную лекцию на тему: «Как вести себя женщине в родах». Еще и примеры из собственной практики привела. Ольга - женщина серьезная, немолодая, ее слушали внимательно и с интересом. Кое-кто задумался после ее лекции. Вот побольше бы таких врачих, и меньше дурочек соглашалось бы на кесарево. Я ничего не имею против самой операции, для некоторых девчонок она единственный шанс родить живого ребенка и самой остаться в живых, но есть же такие, как Мамирьяна: заснул, проснулся, не надо мучаться… Почему-то они не думают, сколько лекарств в них потом вольют, сколько будет заживать шрам, каким молоком им придется кормить ребенка, и будет ли вообще молоко после операции… А когда Ольга сказала, что грудь нам нужна не только для красоты, что она и пользу должна приносить, я почти влюбилась в эту женщину. Про грудь и грудное вскармливание она прочитала еще одну лекцию, но уже на следующий вечер. Жаль, у меня не было с собой диктофона. Умеет говорить женщина! И опять лекция была импровизированной или стихийной, как теперь модно говорить. Побольше бы таких лекций, да при каждом роддоме… Но кто ж беременную женщину станет напрягать, лекции ей читать или фильмы показывать. Пусть уж лучше лежит на коечке, хорошо кушает, поправляется и отдыхает, чтобы родить потом богатыря.

Услышала я такую программу-минимум от одной девчонки, так у меня дыхание в зобу сперло. А она еще и гордится: «Я за беременность тридцать килограммов набрала!» А мне до груди едва достает. Макушкой. Я эту Тоньку редко в стоячем положении видела, только возле манипуляции или смотрового. Но и там она, пока в очереди стоит, два-три пирожка или пачку вафель умудряется сжевать. Щеки уже на плечах лежат, а она все жует. Еще и бедра у Тоньки узкие, и жопка с кулачок - как своего богатыря рожать будет, не представляю. Когда я спросила, она только рукой махнула - рожу как-нибудь. Обалдеть, какой продуманный ответ. Ольга тогда услышала ее и сказала: