Руденко М. Волшебный бумеранг: Роман. / Авторизованный перевод с украинского З. Крахмальниковой. М.: Молодая гвардия, 1968. — (Библиотека советской фантастики). — 384 стр. 46 коп. 100 000 экз. — подписано к печати 30.10.1968 г.
Николай Данилович Руденко. (Микола Руденко). (1920-2004).
Укр. сов. прозаик, поэт и общественный деятель-правозащитник, более известный произв. др. жанров. Род. в с. Юрьевка (Ворошиловградской обл., ныне — Украина), высшего образования не получил, участвовал в Великой Отечественной войне, работал в ред. киевского журн. «Днiпро». Печататься начал с 1947 г. (дебютировал как поэт). С конца 1970-х гг. стал известным диссидентом, преследовался, был арестован и осужден на 7 лет лагерей и 4 года ссылки за «укр. национализм»; в 1987 г. эмигрировал в США.
К НФ Р. обратился дважды. Его гл. НФ произв. — «космологическая феерия» «Волшебный бумеранг» (укр. 1966; рус. 1968) — представляет собой лит. обработку идей Э.Дэникена и др. авторов гипотезы о «богах-астронавтах», высадившихся на Землю в древности (после гибели их планеты — Фаэтона); в трактовке Р., пришельцы еще и подтолкнули земную эволюцию. Второе фантаст. произв. Р. - повесть-феерия «Рожденный молнией» (укр. 1971). Если бы не «политика», из-за к-рой имя Р. было вычеркнуто из библиографий и справочников, писатель, вероятно, оказался бы очень созвучен «молодогвардейской» НФ конца 1970-х — нач.1980-х гг.
Энциклопедия фантастики.
Микола РУДЕНКО
ВОЛШЕБНЫЙ БУМЕРАНГ
Космологическая феерия
Пролог
Скрипят лозовые мажары посреди таврийских степей. Перебирают разбитыми копытами измученные волы. На кучах соли, прикрытой соломой, лежат чумаки. Вьется дорога среди степного безлюдья. И мир будто бы вымер: на десятки верст вокруг — ни единого жилья. Стрекочут кузнечики. А по обеим сторонам дороги бегут куда-то тучки белогривого ковыля. Горьковатый ветер, прогретый солнцем в кустах полыни, то повеет слабо над мажарами, то вновь припадет к земле.
А там, где-то под тучами, стережет степь одинокий жаворонок. Он как бы очертил круг на земле и теперь объявляет птицам и людям: это мое! Мое…
На волов покрикивать не нужно: они хорошо знают дорогу, не впервые идут на сивашские берега, где лед не тает даже в середине лета. Это белеет соль на озерах — горькое чумацкое богатство…
На последней мажаре рядом с усатым чумаком лежит мальчик. Полотняная сорочка расстегнута, волосы сбились в клочья, щеки грязные. И весь он, кажется, вылеплен из вот этой растертой колесами глины, из вот этой пыли, по которой топают раздвоенные копыта волов. Только глаза его принадлежат не земле, а небу. И смотрят они не на землю. Смотрят в небо.
Смеркается. Плачут немазаные колеса. Покачиваются в темноте рогатые головы волов. И если заглядишься на их рога, покажется, что вот-вот заденут они острыми кончиками звездный купол, нависший над степью. И тогда посыплются оттуда звезды.
