Абаллистер шагал по Озерной улице Кэррадуна; тощее, кожа да кости, тело колдуна плотно облегал черный плащ, защищая хозяина от хлестких ударов холодного ветра, прилетевшего от озера Импреск. Маг находился в Кэррадуне меньше дня, но уже знал о страшных событиях в «Чешуе дракона». Кэддерли, сын, которого он оставил, сын-возмездие, очевидно, спасся от банды наёмников, которых Абаллистер послал убить его.

При этой мысли Абаллистер хмыкнул – с губ, иссушенных многократным повторением разрушительных заклинаний, сорвался свистящий звук. Кэддерли спасся? Абаллистер погрузился в размышления, словно сама эта мысль показалась ему нелепой. Кэддерли не просто спасся. Вместе со своими друзьями молодой жрец уничтожил весь личный состав Ночных Масок – больше двадцати профессиональных убийц, а также Бойго Рата, второго после Абаллистера в строгой иерархии Замка Тринити.

Жители Кэррадуна только и судачили о подвигах юного жреца из Библиотеки Назиданий. Уже начались перешептывания, что Кэддерли, возможно, единственная надежда людей в эти темные времена.

Кэддерли перестал быть для Абаллистера незначительной проблемой.

Дух, парящий в серой пустоте своего зловонного заброшенного уровня, услышал зов издалека. Унылые звуки не сливались в определенные слова, и все же дух различил в них свое имя.

«Призрак…» – это зовут его, извлекая из дряни вязкого внутреннего ада. «Призрак», – манил печальный напев. Проклятый негодяй взглянул на кишащие вокруг него рычащие тени грязных душ – все, что осталось от подлых грешников. Он тоже был безъязыкой тенью, пытаемым, терпящим кару за безнравственно прожитую жизнь.

Но теперь его призывают, избавляют от мук этой знакомой мелодией.

Знакомой?

Тонкая нить, последняя жилка сознания Призрака натянулась, силясь лучше припомнить то, что было до этого омерзительного пустого существования. Призрак думал о солнце, о тенях, об убийстве…