Ветер завывал тоскливо и зло, как побитый хозяином пес. Между домами быстро, словно страшась чахоточно-бледного света неоновых фонарей, проплывали серебристые призраки дождевых струй. За туманно-невнятной пеленой излучали теплое сияние прямоугольники занавешенных окон.

Человек, шагавший от Кузнецкого Моста к Театральному проспекту, был настроен очень решительно. Дождевые капли стекали с его волос за воротник плаща, но он не замечал этого. Шел, не разбирая дороги, по лужам, смотрел прямо перед собой, пытаясь отыскать за туманной пеленой знакомую фигуру. Того, кого ему предстояло убить. Все должно было закончиться этой ночью, и именно поэтому он намеревался выстрелить. Выстрелить и убить. Одной пулей. Впереди гигантским желтым прямоугольником обозначился Театральный проспект. Человек немного сбавил шаг, оглядел ряды темных машин у «Савоя», поскрипывающие под порывами ветра строительные леса, скрывающие стену «Детского мира», прищурился. Нет, тот, кого он ждал, не мог не прийти. Не мог…

Человек не ошибся. Темный силуэт отлепился от стены, шагнул на мостовую. Сгорбленный, сжимающий на груди лацканы плаща, он был отчетливо различим на фоне медово-янтарного электрического зарева. Стрелок узнал его. Черная фигура подходила все ближе. Внезапно за спиной Стрелка вспыхнули фары автомобилей. Двух или трех, он не понял. Да это было и неважно. Уже не важно. Послышались глухие щелчки открывающихся дверей. Стрелок даже не шелохнулся, заранее зная, что увидит, если обернется. Армию Жнеца. Крепких плечистых парней. Стандартный вариант ловушки. Этим и должно было закончиться. У наемников с самого начала не было ни единого шанса на жизнь. Правило подтвердилось. Исключения не произошло.

Жертва остановилась, оценивая ситуацию. И тогда Стрелок, криво усмехнувшись, крикнул:

— Эй! Посмотри на меня!