Край бездны, куда я собиралась прыгнуть. Весь свет для меня померк. В ушах слышен только свист ветра. Незаконченная высотка. Мое убежище.

Я всегда уходила от обыденности жизни, от обид и несправедливости сюда, где меня никто не мог потревожить. Немного времени наедине с собой и мне становилось легче. Я возвращалась обратно, просветленная и спокойная. Мне нужны были эти мгновения, для поддержки моей бедной души. Ей не повезло с моим рождением на этот свет, очутиться в силках такого слабого и несчастного существа.

Начнем с того, что я сирота. Меня оставили, завернутую в грязную тряпицу, на лестницах магазина. Как осталась жива, непонятно.

Была глубокая осень. Мать искать никто и не стал. Это было бесполезно. Огромный город пополнило еще одно несчастное создание.

Назвали меня Викторией, в честь моей победы над смертью. Смешно. Кто сможет потягаться с этой красоткой, если она действительно за тобой придет? Полным именем меня никто не называл. Так, что я стала Тори. Даже не Вика, а Тори. Как будто бы это изменило мою жизнь.

Выплывала я из тьмы тяжело. Кто то протяжно стонал. Прислушалась. Это я что ли издаю такие скулящие звуки? После посвящения в приюте, после которого провела неделю в больнице, никогда себе этого не позволяла.

Горло нещадно саднило, как будто нажралась песка. Голова наливалась чугунной тяжестью, по мере просветления моего сознания. Тупая, тягучая боль от низа живота, расплавленным свинцом стала растекаться по всему телу, которое по ощущениям, вместе с появившейся чувствительностью, лежало скрючившись на мокрой местами простыне. И места мне эти, ой как не нравились.

По комнате пронесся холодный ветерок. Где-то открыто окно. Холод заставил съежиться еще сильнее. Кожа покрылась пупырышками и меня не хило стало трясти. Это я голая, что ли?

Рассудок сопротивлялся. Мозги надо вправить, а то чувствую, что нагребу по полной программе. Хотя по самочувствию, лежащем в коме, уже не хило огребла.

Открыла глаза. Постепенно они привыкали к темноте. С трудом различимые тени предметов, обретали четкие границы. Мое внимание привлекло окно, из которого широким потоком лился серебристый свет. У окна стоял мужчина. Призрачный свет омывал его. Высокий, прекрасно сложенный, с длинными, до пояса, волосами. В одной руке он держал бокал, а в другой бутылку, с длинным узким горлом. Опрокинул в рот содержимое бокала и снова наполнил его.