41-е тысячелетие. Уже более ста веков Император сидит неподвижно на Золотом Троне Земли. Он - Повелитель Человечества по воле богов, и Господин миллиона миров благодаря мощи Его неисчислимых армий. Он – гниющая оболочка, незримо поддерживаемая могуществом Темной Эры Технологий. Он – Мертвый Владыка Империума, которому каждый день приносят в жертву тысячу душ, поэтому он никогда не умирает по-настоящему.
Даже в своем бессмертном состоянии Император сохраняет свою вечную бдительность. Могучие боевые флоты пересекают наполненный демонами варп, единственный путь между далекими звездами, их путь освещен Астрономиконом, зримым проявлением духовной воли Императора. Огромные армии сражаются во имя Его на бесчисленных мирах. Величайшие среди его солдат – Адептус Астартес, Космические Десантники, генетически усиленные супер-воины.
Их товарищей по оружию множество: Имперская Гвардия и бесчисленные Силы Планетарной Обороны, вечно бдительная Инквизиция и техножрецы Адептус Механикус – лишь одни из многих. Но, несмотря на всю их многочисленность, их едва хватает, чтобы сдерживать вечно существующую угрозу со стороны чужаков, еретиков, мутантов – и худших врагов.
Быть человеком в такое время значит быть одним из бесчисленных миллиардов. Это значит жить при самом жестоком и кровавом режиме, который только можно представить. Это история о тех временах. Забудьте о власти технологии и науки, ибо столь многое забыто и никогда не будет открыто заново. Забудьте о перспективах прогресса и взаимопонимания, ибо во мраке темного будущего есть только война. Нет мира среди звезд, лишь вечность бойни и кровопролития, и смех жаждущих богов.
«Сколько это длилось?»
, подумал он. «
Сколько часов
?»
Одинокий и испуганный, неспособный уже встать или хотя бы пошевелить ногами, он лежал на спине в мерзлой грязи ничейной земли. Лежал абсолютно беспомощный, его тело окутывала тьма, глаза вглядывались в ночное небо над головой, словно пытаясь увидеть какие-то знамения своего будущего среди холодных далеких звезд. Сегодня звезды скрывали свои ответы. Сегодня холодные, зловещие небеса не давали утешения.
«Сколько это длилось?»
, подумал он. «
Сколько часов
?»
Не найдя ответа на свой вопрос, он повернул голову, чтобы осмотреть местность вокруг – надеясь увидеть наконец хоть какой-то признак спасения, но там не было ничего: ни движения во тьме, ни причины для надежды. Вокруг в тишине простирались унылые пространства ничейной земли. В пейзаже, лишенном черт ночной тьмой, покрытом угрожающе-черными тенями, не было ничего, что подтверждало бы его надежды или хотя бы помогло бы ему определить свое местонахождение. Он был потерян и одинок, покинут в мире тьмы, без надежды на помощь или спасение. На секунду ему показалось, что он может быть последним человеком, оставшимся в живых во всей галактике. Эта мысль внушила ему страх, и он быстро выбросил ее из своего разума.
«Сколько?»
, подумал он снова. «
Сколько часов
?»
ГЛАВА 1
20:14 по центральному планетарному времени Джумаля IV(западное летнее корректирование)
Солнце заходило, его медленный закат окрашивал алым огромные пространства западного края неба, и под его лучами бескрайние пшеничные поля, купаясь в оттенках золотого и янтарного, мягко колыхались на вечернем ветру. За свои семнадцать лет жизни Арвин Ларн видел, наверное, тысячу таких закатов, но в красоте этого было что-то, что заставило его задержаться. Охваченный восхищением, забыв на секунду о своей работе, в первый раз со времени своего детства, он просто стоял и смотрел на закат. Стоял и вглядывался в наступающую ночь, и весь мир вокруг был тихим и безмятежным, и он чувствовал, как странное волнение поднимается в глубине его сердца.
«
Будут другие закаты
», подумал он. «
Другие солнца, хотя ни одно из них не будет значить для меня так много, как это, здесь и сейчас. Ничто не сможет значить для меня больше, чем этот момент – стоять здесь, среди этих пшеничных полей, и смотреть на последний закат, который я вижу дома
»
Дом. Одной мысли об этом слове было достаточно, чтобы заставить его повернуть голову и оглянуться через плечо, сквозь колышущиеся ряды зреющей пшеницы, на небольшую группу сельскохозяйственных построек с другой стороны поля позади него. Он видел старый амбар с его покатой, покрытой деревом крышей. Он видел круглую силосную башню; курятники, которые он помогал строить отцу; маленький загон для скота, где они держали отборных лошадей и небольшое стадо из полудюжины альпак. И главное – он видел дом, где он родился и вырос. Двухэтажный, с невысоким деревянным крыльцом и ставнями на окнах, открытыми, чтобы впустить последние лучи солнечного света. Зная неизменный порядок жизни своей семьи, Ларну не нужно было заглядывать в дом, чтобы узнать, что сейчас происходит внутри. Мать, должно быть, на кухне готовит ужин, его сестра помогает ей накрывать на стол, а отец в подвале, в мастерской, со своими инструментами. Потом, как и в каждый вечер, когда все закончат свою работу, семья соберется вместе за столом и будет ужинать. Завтра будет то же самое, события их жизни повторялись бесконечно, день за днем, немного изменяясь только с изменением времени года.
