Хаакон Серый Шторм поднялся на обледеневший склон хребта. Когда-то давно его доспехи были сине-серого цвета ледника. Теперь они потускнели, будто истертый от времени металл. Царапины и вмятины покрывали пластины брони, словно нити шрамов, а к выбоинам и бороздам цеплялись хлопья краски, яркими фрагментами напоминая о былых свершениях воина. Доспехи Хаакона заскрипели, когда он присел за кромкой гряды. Даже от самого незначительного движения его кожа немела, как будто боевая броня протестовала против холода. Хаакон замер и втянул стылый воздух. Воин был без шлема, и когда он запрокинул голову, морозный ветер убрал черные волосы у него с лица. Желтые глаза уставились в безоблачное синее небо, где сверкали ослепительно-яркие звезды. Хаакон выдохнул.

Он чуял ведьму.

Воин медленно снял с пояса секиру. Ее навершие расходилось двумя изогнутыми лезвиями полированного металла, по которым вились золотые драконы. Обмотанная кожей рукоять удобно легла в ладонь. Он поднес секиру к горлу, большой палец опустился на переключатель генератора силового поля. Кромки оружия заискрились на фоне кристаллической пыли химического снега.

Дальше кряж опускался к дороге из растрескавшегося от холода камня. По ней и шла ведьма. Хаакон снова принюхался. Ее вонь ощущалась невзирая даже на испарения, поднимавшиеся ото льда. Пот, подсохшая кровь и аромат, похожий на раздавленные розы и свежие испражнения: запах скверны, варпа. Варп изменял все, чего касался, и оно более не могло стать чистым. Ни этот мир, ни звезды, сияющие на солнечном небе, ни сам Хаакон. Однажды он спросил у рунического жреца, изменяется ли он, мог ли заразиться порчей во время охоты в мирах на краю Ока? Рунический жрец не нашелся, что ответить, но Хаакон понял правду. Он изменился. Его обоняние, и без того острое, теперь чуяло запах души. Казалось, его цель обрела собственное отражение в варпе, и охотник получил способность выслеживать добычу. Варп коснулся его. Он был осквернен, и останется таким навсегда, но его цель была по-прежнему чистой, и большего ему не требовалось.

Ведьма была уже ближе, ее запах усиливался с каждым медленным ударом сердец. С ней шли стражи, последователи ее мерзкого культа. Он чуял и их также. Их было десять. Воин чуял смазку на оружии и лезвиях ножей. Хаакон пришел в движение. Он стряхнул с себя снежную пыль, поднимаясь во весь рост. Выдохнул в последний раз, расслабив мышцы. Разум и тело стали одним целым, полностью сфокусировались на цели. Ведьма знала. Она могла лишь мельком увидеть его истинную добычу, но этого было достаточно. Ведьма пропиталась запахом изгнанника, и он собирался следовать за ним до самого конца.