Мир полон магии; мы ощущаем это, когда оглядываемся вокруг, поднявшись на горную вершину, или когда испытываем глубокое удовлетворение в конце удачного дня. Магия — это дверь, через которую мы входим в тайну, беспредельность и суть вещей. Мы живем в мире полновластного правления искусственно навязанных нам систем общественного и личного контроля, которые постоянно пичкают нас ложью, и каждый из нас в одиночку беспомощен и бессилен что-либо изменить. Магия — это искусство изменения. Изменения условий жизни в соответствии с развивающимся чувством личной ответственности; изменения мира вокруг себя по собственному выбору; отказа от роли беспомощных винтиков в механизме вселенной. Все действия, направленные на личное или коллективное освобождение, суть действия магические. Магия вводит нас в состояние восторга и экстаза; она наделяет прозрением и пониманием, позволяет нам изменить себя и мир, в котором мы живем. С помощью магии можно исследовать возможности свободы.

Вроде бы все так просто, верно? Так нет же, магию умышленно запутали многословием, превратили в непроходимые джунгли специальных терминов, которые отпугивают непосвященных и служат интересам тех, кто использует этот псевдонаучный жаргон, чтобы преувеличить значение своей деятельности, придать ей законный статус и расширить сферы влияния. Созданы абстрактные духовные пространства, посреди которых возвышаются вавилонские башни «внутренних планов», духовных иерархий и «оккультных истин», но забыта магия окружающего нас мира. Понятие «таинственного» извращено. Мы ищем «тайное знание» в текстах, написанных на мертвых языках, и в и древних гробницах, не замечая тайны самой жизни вокруг нас. Так что забудьте ненадолго все, что вы читали о духовном просветлении, о том, как стать Магом девяносто девятой степени посвящения и о прочей высокопарной белиберде. Магия удивительно проста. Что же она вам предлагает?

1. Способ освободиться от привитых вам с детства установок и ограничений, которые сужают пределы ваших возможностей.

2. Возможности исследовать вашу жизнь, присмотреться к себе, понять и модифицировать поведение, эмоциональные реакции и модели мышления, которые препятствуют обучению и развитию.

3. Развить уверенность в себе и личную харизму.

О чем вы думаете, когда слышите слово «Хаос»?

— «Состояние, в котором роль случая максимальна.»

— «Неорганизованное состояние первобытной материи до начала Творения.»

— «Беспорядочное состояние.»

— «Первопричиной всего был Хаос.»

В отличие от магических систем, которые обычно опираются на определенную модель духовной и физической вселенной — например, на Древо Жизни, — Магия Хаоса строится на ряде «центральных принципов», определяющих ее подход к магии в целом (впрочем, это не универсальные аксиомы, так что вы можете со спокойной совестью менять их):

1. Отказ от догматизма.

Маги Хаоса стремятся не впадать в догматизм (если только временная система убеждений, которую они приняли, не требует от них проявления догматизма). Вместо догм у них «котмы» (термин, введенный дискордианцами

[1]

), например: «Мы, дискордианцы, должны держаться врозь!». Таким образом, маги Хаоса оставляют за собой право менять взгляды, опровергать самих себя и приводить альтернативные доводы, которые могут быть убедительными или неубедительными. По их мнению, мы тратим много времени и энергии на то, чтобы всегда быть правыми. Что плохого в том, чтобы иногда ошибаться?

2. Личный опыт — превыше всего.

Иными словами, никогда никому не верьте на слово, все проверяйте на собственном опыте. Магия жестоко пострадала от «кабинетных теоретиков», которые увековечивали мифы и давно устаревшую информацию только потому, что им было лень самостоятельно экспериментировать. Иногда так и подмывает задать вопрос с неочевидным ответом, чтобы посмотреть, как будут выходить из положения самозваные эксперты. Некоторые скорее захлебнутся словесным поносом, чем признаются в собственном незнании. Истинный же адепт, вероятнее всего, ответит: «А х… его знает». Еще на раннем этапе маги Хаоса сделали удивительное открытие: если очистить любую конкретную технику практической магии от шелухи догматизма, личных убеждений, установок и анекдотов, она становиться очень простой в описании.

3. Техническое мастерство.

С ранних времен Магии Хаоса бытует ошибочное мнение, что она предоставляет практикующим полную свободу делать все, что вздумается, особенно не заботясь об оценке и анализе своих действий. Но это не так. Магия Хаоса всегда требовала от практикующих трезвого самоанализа и настаивала на необходимости практиковать техники, с которыми вы экспериментируете, до получения желаемых результатов. Обучение «деланию» магии требует развития целого комплекса умений и способностей, и если вы намерены заниматься всеми этими странными вещами всерьез, не логично ли вкладывать в них все свои силы?

4. Декондиционирование

Движение Магии Хаоса зародилось в конце 1970-х годов в Англии. Пока все газеты обсуждали новый феномен панк-рока, а ученые мира осваивали таинственный математический мир фракталов и нелинейной динамики, в дебрях Западного Йоркшира создавался новый подход к магической практике. В это время в английском оккультизме господствовали три направления: популярное «Ведовство», Западная Каббала и Телема. По крайней мере, находилось достаточное количество людей, которым это было настолько интересно, что они даже издавали специальные журналы. В одном из таких журналов, «New Equinox», печатались ранние сочинения Питера Дж. Кэрролла, который считается выдающимся представителем современной Магии Хаоса. К 1978 году появились первые объявления об ордене «Иллюминатов Танатэроса», чьи практики представляли собой смесь шаманизма, даосизма, Тантры и Телемы. Вскоре вышла в свет книга Питера Кэрролла «Liber Null». Хотя в ней излагались основы философии и практические техники Магии Хаоса, само это название не употреблялось. Вскоре Рэй Шервин опубликовал «Книгу результатов», в которой простым и понятным языком объяснял великое магическое изобретение Остина Османа Спейра — магию сигилл, или оккультных символов. Многие считают Остина О. Спейра «дедушкой» Магии Хаоса. Превосходный художник-духовидец, маг и спиритист, он был мало кому известен, пока его не вытащил на свет Кеннет Грант. В те времена, когда многие глумились над спиритическими сеансами и «духами-наставниками», отдавая предпочтение сложным розенкрейцеровским церемониям, Спейр писал портреты духов, с которыми общался, и пользовался собственной системой «разумных букв», или сигилл, для выражения своих желаний. Спейр весьма прохладно относился к магическим принципам «Золотой Зари» и довольно язвительно о них высказывался в «Книге наслаждения» (1913).

В этой работе (с подзаголовком «Психология экстаза») содержатся основы магической философии Спейра и ключевые практические техники. Это не очень-то легкое чтение, и сам Спейр часто называл свою книгу «непостижимой мистикой». Его словарь огромен, грамматика странна, многие термины употребляются в непривычных значениях. К тому же Спейр не пытался писать в доходчивой манере «учебника», к которой привык современный читатель; «Книга наслаждения» стилистически скорее напоминает древний гримуар, или «колдовскую книгу». К счастью, магия сигилл очень хорошо объясняется в «Книге результатов»; кроме того, спейровская концепция алфавита желаний подробно рассматривается в книге «Liber Null».

Большое влияние на развитие Магии Хаоса оказал также Алистер Кроули. Он синтезировал свое магическое мировоззрение (психокосм) на основе знаний и опыта, почерпнутых из различных магических и эзотерических систем — «Золотой зари», йоги, алхимии, Каббалы и других дисциплин. Да и сама жизнь Кроули представляет не меньший интерес, чем его сочинения по магии и мистицизму. Кроули создал свой собственный мир, находившийся за пределами общепринятой морали. Он сознательно стремился к экстремальным переживаниям, скрывая и одновременно открывая себя в самых разных ярких обличьях. Отчасти личность Кроули привлекает современного мага тем, что он создал очень мощный психокосм, выдержавший проверку временем, который продолжает развиваться и принимать различные формы. Кроули не столько «следовал» какой-то традиции, сколько воплощал в себе динамический процесс управления реальностью, выстраивая собственный путь из всего, что случайно оказывалось под рукой.

На ранних этапах Магией Хаоса занималось множество неформальных групп, которые притягивались друг к другу, чтобы вместе опробовать возможности нового течения. Когда «New Equinox» перестал существовать, эти «дети Хаоса» публиковали свои впечатления и ереси на страницах нового британского оккультного журнала «Lamp of Thoth». К первым книгам по Магии Хаоса добавились две магнитофонные записи: «Концепция Хаоса», в которой обсуждались основы Магии Хаоса, и «Камера Хаоса», научно-фантастическая медитация, в которой сочетались образы из сериала «Стар Трек» и книг Майкла Муркока и Герберта Уэллса. Затем издательство «Сорсерерз Эпрентис Пресс» переиздало «Liber Null» и «Книгу результатов», а также опубликовало книгу Пита Кэрролла «Психонавт». Все эти работы наряду со статьями по Магии Хаоса, опубликованными в «Lamp of Thoth», привлекали к движению все больше людей, желавших опробовать новый подход. Благодаря усилиям Ральфа Тегтмайера на Магию Хаоса обратила внимание и континентальная Европа.

Основная идея Магии Хаоса проста: самое главное в магии, как и в сексе, — это практика, никакие теоретизирования и интеллектуальные размышления не заменят реального опыта. Поэтому в «Liber Null» П. Кэрролла был представлен «костяк» магических техник, применение которых позволяет внести желаемые изменения в жизнь практикующего. Автор «Liber Null» объяснял, что он намеренно сосредоточил все внимание на техниках, так как в разных системах магии при всем различии символов, верований и догм, по существу, используются одинаковые практические методы. Вы можете выбирать любую систему символов, какую хотите, поскольку опутывающая их паутина веры представляет собой лишь средство для достижения цели, а не саму цель (подробнее поговорим об этом чуть позже).

Фракталы сейчас стали не только иллюстрацией принципов новых развивающихся наук, но и излюбленными символами поп-культуры. Фракталом называется структура, состоящая из частей, которые в каком-то смысле подобны целому. Сам термин «фрактал» означает «дробный». Когда вы всматриваетесь во фрактальную форму, то видите одну и ту же структуру независимо от степени увеличения. Такое подобие можно увидеть в природе, рассматривая при разном приближении горы, облака и береговые линии. Его можно встретить, исследуя формы молекул или галактик. Фрактальность стремительно становится одной из самых емких метафор для объяснения и понимания мира. Можно смоделировать сознание как фрактал. Безусловно, большая часть знаний появляется в нашей голове точно так же, как моделируется фрактал на экране компьютера. Рассмотрим это на примере процесса творческого мышления. У нас есть разрозненные мысли; постепенно они увязываются друг с другом, выстраиваются в какое-то подобие системы, и вдруг проступают «четкие очертания» новой идеи. То, как мы смотрим на что-то, определяет возможные варианты того, что мы найдем. Если человек широко образован и внимателен, если его кругозор не ограничен, а знания не узко специализированы, он увидит много общего в представлениях, которые лежат в основе различных дисциплин и специальностей. Точно так же можно найти много общего в представлениях, возникающих в различных культурах и в разные исторические моменты. В каком-то смысле фрактал символизирует представление двадцатого века о том, что на каком-то уровне в любой момент времени все сущее взаимосвязано. Теория хаоса — это теория многих дисциплин. Она применяется во многих областях знания — от изучения эпилепсии до колебания курсов ценных бумаг на фондовой бирже. Но самые поразительные выводы, к которым приходит теория хаоса, касаются нашего внутреннего восприятия мира на повседневном уровне. Мы считаем вполне «естественным», что события развиваются в логической, линейной последовательности, а если нечто выбивается из такой последовательности, мы считаем это аномалией. Такая линейность отражается во всем, от математики до беллетристики, доходя до уровня, на котором представление о линейности мира срастается с нашим сознанием и считается само собой разумеющимся. Мы представляем наше восприятие мира именно таким, но это не значит, что в реальности мы воспринимаем мир именно так. В каком-то смысле теория хаоса показывает нам очевидное: одно событие может изменить последующие события и оказать колоссальное влияние на нас. Например, мы считаем, что день ото дня не меняемся, оставаясь «самими собой», а меняемся только по прошествии долгого периода времени. Теория хаоса показывает внутреннюю сложность, которая скрывается за кажущейся внешней простотой. Обратите внимание, как мы моделируем наше сознание. Мы говорим о «нормальном» сознании, а все, что от него отличается, называем «измененными состояниями сознания». Но ведь мы непрерывно переходим из одного состояния сознания в другое, то осознавая, то переставая осознавать все, что происходит вокруг. Мы погружаемся в воспоминания, фантазируем, фокусируем внимание на фрагменте внутреннего диалога, на какой-то мелодии или песенке из рекламного ролика, мы грезим наяву, продумываем возможные варианты развития событий в ближайшем будущем, и так далее. Когда вы задумаетесь, что в каждый момент времени ваше сознание одновременно блуждает по многим направлениям, «нормальное сознание» покажется вам фикцией. Сознание работает не в дискретном, а в аналоговом (т. е. непрерывном) режиме.

Полезность теории хаоса как модели заключается в том, что она, в отличие от предыдущих теорий, способна приближенно моделировать огромное множество явлений. Наука, существовавшая до развития теории хаоса, рассматривала все явления в отрыве друг от друга, то есть выделяла один элемент события или ситуации и подробно его изучала. Например, типичный подход к изучению аппарата нашего чувственного восприятия сводится к изучению каждого органа чувств в отдельности. Мы можем многое узнать о каждом отдельном органе чувств, но разве такой метод точно описывает наше восприятие мира? Человек постоянно совершает ошибку, когда путает карту с территорией, то есть ведет себя так, словно модели, которые мы используем для интерпретации нашего опыта, представляют собой реальный опыт. Согласно теории хаоса, ни одна модель не в состоянии описать какое-то явление совершенно точно: она способна дать нам лишь приблизительное представление об этом явлении. Принцип неопределенности Гейзенберга продемонстрировал эту концепцию на математическом уровне.

Хасану-и-Саббаху, основателю ордена Ассасинов, приписывается знаменитая фраза, которая стала девизом магов Хаоса и которую можно считать еще одной формулировкой принципа неопределенности: «Ничто не истинно, все разрешено». Если «ничто не истинно», то вопросы о «доказательстве» становятся излишними, а ответственность — «разрешение» — за собственные действия и убеждения несет сам человек. Если «ничто не истинно», то все становится искусством, игрой, фантазией. Поэтому вы свободны в выборе убеждений и установок и не должны ощущать необходимость доказывать их «истинность» или научную достоверность. Вроде бы весьма очевидная мысль, но почему-то мы ведем себя так, словно находимся в противоположной ситуации. Отдельные «истины», которые носят основополагающий характер, продолжают существовать только потому, что безжалостно игнорируются факты, не соответствующие любой конкретной системе убеждений. Таким же образом сохраняется верность убеждениям даже при относительном отсутствии поддерживающих их доказательств. Магия Хаоса признает могущество и гибкость убеждений, и поэтому пользуется убеждениями как инструментом магической деятельности. Тот факт, что мы легко позволяем убеждениям лечь в основу нашей интерпретации реальности, дает нам возможность манипулировать этой способностью в магических целях.