Ирина прокралась к себе в квартиру тихо и незаметно, будто чувствовала, что должна услышать что-то такое, что наконец положит конец ее бессмысленной семейной жизни с Сергеем. Сбросив при входе запылившиеся от дневной усталости туфли и, не снимая плаща, она прошла в комнату и села в кресло.

Из кухни доносился голос говорившего по телефону мужа:

— Да, я бы с удовольствием, но сейчас она уже вернется с работы, и мне придется весь вечер сидеть дома, изображая из себя примерного семьянина…

Ирина насторожилась и как-то внутренне похолодела. «Неужели, и его посещают мысли о нашем разрыве?» — подумала она и стала еще внимательней прислушиваться к разговору.

— Нет, Павел, ты же знаешь, что это невозможно. Я никогда не смогу ей сказать… Впрочем, зачем этот разговор? Все так удобно и спокойно, что любое изменение было бы мне очень некстати.

Ирина, все это время безразлично разглядывающая пуговицы своего плаща, вдруг резко встала, и какой-то совсем не своей походкой стремительно пошла по направлению к окну, створка которого была чуть приотворена. Замерев на мгновение, Ирина обернулась и с легкой усмешкой проговорила:

— Прощай милый, я тебя оставляю. Наша жизнь оказалась чередой сплошных ошибок, давай же прервем этот печальный караван серых будней и не будем держать обиду друг на друга за наши общие годы взаимного заблуждения.

После этих слов она ловко подпрыгнула, сбросив на ходу плащ, и уселась на подоконник, но не в своем, нормально-человеческом обличии, а в неожиданном образе сказочного существа, похожего на большую птицу, но обладающего своей, оставшейся от человеческого воплощения, женской головой.

Ирине было хорошо видно свое отражение в глянцевой створке платяного шкафа, и она, слегка переминаясь с лапы на лапу и тихонько стуча при этом коготками по пластиковому покрытию подоконника, стала с удовольствием рассматривать красоту своих только что обретенных перьев.

— Что ты делаешь?! — превозмогая нервное остолбенение, выдавил из себя Сергей. — Сейчас же перестань так шутить.