Думаю, что многие читатели 50-х — 60-х годов сохранили в памяти замечательный роман И. Ефремова «На краю Ойкумены». Знаменитый фантаст связал реальное плавание древних египтян по Красному морю и Индийскому океану в сказочно богатую экваториальную страну Пунт (на месте современной Кении) с вымышленными героями — бывшими египетскими рабами из Ливии, Эллады, Центральной Африки, Передней Азии. Захваченные в плен и пригнанные в Древний Египет (Черную Землю, или Та-Кемт у Ефремова), они безуспешно пытались вырваться на свободу путем бунта. Перебив стражу тюрьмы, они бежали через пустыню Сахару в сторону Средиземного моря. Однако в пустыне их настиг ураган-самум, и обессилевшие от голода и жажды беглецы были захвачены погоней. Им грозило суровое наказание, но владыка Юга (Верхнего Египта)

[1]

предложил им купить жизнь и свободу ценой участия в смертельно опасной охоте на африканского носорога. Зверя было необходимо захватить живьем для царского зверинца. Мятежники приплыли вверх по Нилу на территорию соседней Нубии, теперешнего Северного Судана. Половина рабов погибла в схватке, остальные поймали носорога и указом владыки Юга получили формальную свободу, но возвращаться в Египет и оттуда на родину им было запрещено под угрозой нового пленения. Им предстояло возвращаться домой неведомыми, неосвоенными путями через просторы Африки. Ефремов описывает кружной путь на запад части рабов — негров и ливийцев — от Среднего Нила до Гвинейского залива Атлантического океана через саванны, джунгли и горы (взгляните на карту Африки). Об этом пути им рассказал местный проводник-нубиец, сочувствующий пленникам враждебного свободным народам Египта. Первая же ночь в африканской саванне, наполненная схватками с ночными хищниками, указала освобожденным людям на опасности чужой природы, не освоенной и не покоренной человеком. Нужно было пускаться в путь немедленно.

Преодолев все преграды, отважные путешественники добираются до мирного побережья океана, затем на финикийских торговых кораблях возвращаются на родину морем. Это море, точнее Атлантика, по представлениям древних людей, омывала Ойкумену — край всей известной земли. Интересно, что среди встречных разнообразных народов они всегда встречали гостеприимство и помощь, стоило рассказать об охоте на свирепого носорога и об освобождении из

Вместе с нефами, аборигенами Африки, этим путем пошли и два главных героя романа — эллин Пандион и этруск Кави. Волею судеб они оказались вожаками, осуществившими неслыханный в те времена переход поперек Центральной Африки длиной в тысячи километров (совершить нечто похожее удалось лишь во второй половине XIX века нашей эры специальным экспедициям Ливингстона и Стэнли). На память потомкам они оставили возле Черного моря гемму — рисунок на прозрачном голубом камне с изображением их самих вместе с другом-негром. Ефремов красиво описывает творческие искания Пандиона при создании рисунка, открытие способа передачи живого на мертвом камне. Талантливый эллин на века опередил своих соотечественников в вопросах творчества.

Плечом к плечу с описанными героями участие в охоте на носорога приняли и пленники-азиаты. Они не пожелали идти на запад, повернувшись спиной к родине, а рискнули идти на восток, через Ливийскую пустыню, к Красному морю. Ефремов в последний раз упоминает об азиатах, уходящих от товарищей по плену с места битвы, возле Нила в его среднем течении (северней нынешней суданской столицы Хартум), в самом начале завоеванной свободы. Наличное оружие, выпрошенное у воинов-египтян, обе группы поделили по-братски, поровну. Постигнет ли ту или другую партию путешественников удача или гибель — этого не суждено узнать никому из них.

Еще в юности, по прочтении романа, мне захотелось самому написать вторую его часть — путешествие азиатов к родной земле. Их подстерегали иные опасности, главной из которых была возможная встреча с египтянами и повторное рабство. Да и местные жители, ведущие с Египтом меновую торговлю, вовсе не были гостеприимными или сочувственно настроенными. И море, лежащее на их пути, не соединяло, а разделяло их с родной Азией. В остальном же путь азиатов был в несколько раз короче, чем у Пандиона и Кави. Если бывшие рабы всю энергию тела и души направили на возвращение, неужели они не сумеют преодолеть препятствия на пути?

В 70-х годах прошлого века империя Абиссиния (Эфиопия) превратилась в республику. В силу сложных причин ее население выбрало так называемый некапиталистический путь развития, чем не преминуло воспользоваться советское правительство. Было решено включить новую сестру в братский союз социалистических государств и направить туда специалистов разного рода, помогающих наладить социалистическое строительство. Разумеется, не забывались при этом и свои интересы — расширение социалистического лагеря и укрепление позиций в центральной Африке. А теперь отойдем от политического тона.

Ночь в горах выдалась очень дождливой, что должно было затруднить работу геологической партии. Однако утро принесло солнечную погоду, и инженер Грибов решил продолжить поиски. Работа в Абиссинском нагорье, к северу от верхнего течения Голубого Нила, продолжалась уже около месяца, но никаких признаков залегания здесь цветных металлов обнаружено не было. Уже шли разговоры о прекращении работ, когда Грибов решил попытать счастья немного выше, на самом гребне склона. Кроме его троих советских помощников, в геологической партии были только местные энтузиасты, в основном молодежь. Эти чернокожие парни легко загорались интересом, но так же легко охладевали и уже начинали скучать. Быстрый успех был просто необходим, в противном случае они разбегутся.

Подъем предстоял всего на пятьсот метров, но по размокшей земле идти было трудно, поэтому до места они добрались лишь к полудню. Здесь вместо гребня была обнаружена довольно широкая горизонтальная площадка, ограниченная с севера высоким обрывистым склоном. Грибов и его помощники с досадой осматривали однообразную серовато-желтую почву с невысокой альпийской растительностью. Она не обещала интересной добычи. Вещи стали складывать в тени обрыва. Здесь вчерашний дождь смыл часть почвы, и обнажилась куча камней разного размера.

Наметанный глаз геолога сразу заметил несуразицу. На всей большой площадке камней почти не было, а здесь их целая куча. Вряд ли это могло быть игрой случая, скорее, это дело человеческих рук. Правда, камни не представляли интереса с точки зрения геолога — обыкновенный сланец, но почему они сосредоточены только здесь? Места безлюдные, вряд ли местные жители могли снести их сюда. Да и толщина слоя почвы по краям кучи говорила о давнем ее происхождении. Конечно, геолог — не археолог, но следует ли проходить мимо интересной находки?

Предоставив своим помощникам с ассистентами продолжать разведку, Грибов вместе с двумя парнями начал разбирать камни. Слой их не превышал полуметра, ниже была почва, что подтверждало искусственное происхождение кладки. Очень скоро кто-то из ребят нашел несколько шариков из яшмы, просверленных насквозь, — остатки то ли браслета, то ли ожерелья. Сам же Грибов наткнулся на маленький кувшинчик из гранита, с плотно пригнанной пробкой. Вес его был невелик, при встряхивании никаких звуков не раздавалось. Очень силен был соблазн вытащить пробку, но родилась мысль — вдруг внутри бумага или материя? Тогда ей грозит мгновенное разрушение.