Афины купались в жарких лучах полуденного солнца. Джин прикинула, что за стенами аэропорта стоит жара градусов в тридцать. Над посадочными полосами дрожало зыбкое марево, и ветерок, лениво теребивший флажки на шестах, нисколько не мог ослабить духоты, заполнявшей зал прибытия.

Вместе с другими пассажирами нью-йоркского рейса Джин ожидала, пока на багажном круге появятся чемоданы. Она попыталась хотя бы отчасти возродить в душе то радостное воодушевление, с которым покидала Штаты. В конце концов, она ведь уже почти приехала. Если верить Шарлотте, из Афин вертолет в два счета доставит ее на Тинос, где сестра и ее муж содержат небольшую гостиницу. Шарлотта обещала, что Джин встретят в аэропорту и проводят к небольшому частному вертолету, который и доставит ее по назначению. Словом, все идет по плану, если, конечно, не считать дурацких переживаний.

Нет, уныло подумала Джин, это совсем не так. Все пошло наперекосяк с тех пор, как я попалась на удочку Дерека, если это, конечно, его настоящее имя. С той самой минуты и началась полная неразбериха… Джин из последних сил боролась с мыслью, что желанный отдых на юге Европы – не такая уж блестящая идея, как ей казалось вначале.

Ничего не скажешь, пораженческие мысли, но что поделать, именно так Джин себя и чувствовала. Прошлой ночью она совершила бездумный, в высшей степени безответственный поступок, и утром ей хотелось только одного – вернуться домой. Джин не принадлежала к женщинам, которые в подобных случаях не испытывают ни малейшего раскаяния. То, как она поступила, было совсем на нее не похоже, и теперь она с ужасом думала о том, что скажет Мэб, если когда-нибудь узнает о приключениях матери.

А впрочем, убеждала себя Джин, откуда Мэб узнает? Ведь я, поборов первое желание, не сдала билет на самолет и не отменила поездку, а к тому времени, когда я вернусь домой, все происшедшее забудется, словно дурной сон. Шарлотта, конечно, не стала бы меня осуждать, но ведь Шарлотта – женщина светская, широких взглядов, а Мэб, как бы она ни притворялась современной девушкой, становится до смешного старомодной, когда речь идет о близких ей людях.

Метрдотель проводил их к столику у дальней стены, полускрытому пышной зеленью. Джин не слишком одобряла такое уединение – как будто у них и впрямь пошлая интрижка, которую нужно скрывать от посторонних взглядов. Она уселась на место, не споря, но все время озиралась, уверенная, что такая неподходящая пара, как она и Дерек, всем бросается в глаза.

Впрочем, никому, похоже, не было до них дела. Усилием воли Джин заставила себя успокоиться и тайком вытерла о лежащую на коленях салфетку повлажневшие ладони.

– Перестань делать вид, что готова сбежать отсюда куда угодно, – негромко сказал Дерек. – Того и гляди, я начну комплексовать.

Джин скорчила мрачную гримасу.

– Ну да, так я и поверила!