Роман немецкого писателя А. Аменды о жизни и творчестве выдающегося композитора, пианиста и дирижёра Людвига ван Бетховена.
Написанный живым, образным языком, роман понравится широкому кругу читателей, всем, кто интересуется историей мирового искусства.
БЕТХОВЕН (Beethoven) Людвиг ван (1770—1827) — немецкий композитор, пианист, дирижёр. Первоначальное музыкальное образование получил у отца, певчего Боннской придворной капеллы, и его сослуживцев. С 1780 г. ученик К.-Г. Нефе, воспитавшего Бетховена в духе немецкого просветительства. С 13-летнего возраста органист Боннской придворной капеллы. В 1787 г. Бетховен посетил в Вене В.-А. Моцарта, который высоко оценил его искусство импровизации. После окончательного переезда в Вену (1792) Бетховен как композитор совершенствовался у Й. Гайдна, И.-Г. Альбрехтсбергера, пользовался советами И. Шенка, А. Сальери, Э. Фёрстера. Концертные выступления Бетховена в Вене, Праге, Берлине, Дрездене, Буде проходили с огромным успехом. К началу 1800-х гг. Бетховен — автор многих произведений, поражавших современников бурным драматизмом и новизной музыкального языка. В их числе: фортепьянные сонаты № 8 («Патетическая») и 14 (т. н. «Лунная»), первые 6 струнных квартетов. В 1800 г. была исполнена 1-я симфония Бетховена. Прогрессирующая глухота, первые признаки которой появились в 1797 г., заставила Бетховена впоследствии постепенно сократить концертную деятельность, а после 1815 г. от неё отказаться. В произведениях 1802—1812 гг. полностью выявились характерные признаки зрелого стиля Бетховена. В последний период творчества появились его величайшие создания — 9-я симфония с заключительным хором на слова оды «К радости» Шиллера и Торжественная месса, а также шедевры его камерной музыки — сонаты для фортепьяно № 28—32 и квартеты № 12—16.
#CH1.png
Часть 1
ШПАНИОЛЬ
Пасмурный день нагонял тоску. Темнело рано, и, ко всему прочему, в этот декабрьский полдень 1770 года ветер с силой швырял хлопья снега в окно мансарды. Подрагивающее пламя свечи освещало убого обставленную комнату, и расплавленный воск, словно слёзы, капал на стол. Дыхание матери было тяжёлым и прерывистым.
Повивальная бабка госпожа Зикс быстро закутала ребёнка, чтобы он не замёрз, и её искажённая тень заметалась по голым крашеным стенам и углам. На лестнице загрохотали шаги, и женщина в кровати тут же приподнялась:
— Пресвятая Дева Мария!
Госпожа Зикс тоже прислушалась. Её тень замерла, а затем вновь судорожно задёргалась.
