Книга военного журналиста Н.С. Асташкина посвящена проблеме Чечни в постсоветской России. На основе обширного материала — различных документов, газетных публикаций, аналитических записок — автор выстраивает хронику зарождения и развития трагического конфликта на Северном Кавказе. Важной особенностью книги, позволяющей читателю более живо и непосредственно воспринимать трагические события последних лет, является то, что отдельные ее главы написаны в форме очерков, в которых главными действующими лицами выступают не только политики и генералы, но простые офицеры, солдаты и жители Чечни.
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Первое издание книги, вышедшее в 2003 году в Ростове-на-Дону под названием «Записки фронтового корреспондента. Прыжок одинокого волка. Хроники времен Джохара Дудаева», разошлось в самое короткое время. Запустив, как говорится, «пробный шар», я стал внимательно прислушиваться к отзывам читателей, пытаясь понять, чем же их взяли за живое мои «фронтовые записки»? И с кем бы ни беседовал, ответ, как правило, был один: «Так правдиво и откровенно о чеченской войне не писал никто... »
Мне пришло большое количество писем, в которых выражались пожелания скорейшего выпуска нового издания. Вместе с тем многие читатели, благосклонно оценивая книгу в целом, высказывали мнение, что ее следовало бы расширить, больше внимания уделить той обстановке, которая царила в Грозном осенью 1991 года. Были и такие суждения: если в подзаголовке написано «Хроники времен Джохара Дудаева», то и надо насыщать содержание именно хроникой, иначе говоря — беспристрастными свидетельствами драматических событий того времени. Наконец, третьи предлагали открыто, невзирая на чины и звания, назвать главных виновников чеченской трагедии — Ельцина, Хасбулатова, Грачева...
Я очень внимательно отнесся к замечаниям читателей и постарался их учесть при работе над вторым изданием. Я пересмотрел текст книги, где-то частично сократив его, где-то дополнив документами и хроникой событий. Неизменной оставил лишь форму подачи материала — репортажный стиль, главной особенностью которого является так называемый «эффект присутствия».
Как военный репортер, я всегда стремился успеть на событие, стать его участником, потому что только в этом случае не надо ничего придумывать. Когда видишь своими глазами, как идет бой, как бойцы и офицеры, не жалея сил, порой даже ценой собственной жизни стремятся выполнить приказ, в душе возникают впечатления, яркие и неповторимые, и слова сами «ложатся в строку», выстраиваются в ту единственную фразу, которая, словно мелодия скрипки в руках маэстро, волнует душу человека.
Изложение строго документально. Возможно, кому-то покажется, что оно перегружено различными документами, цитатами, газетными публикациями, аналитическими записками, но я хотел, чтобы читатели с помощью этих первоисточников смогли своими глазами увидеть лицо ушедшей эпохи.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. НЕИСТОВЫЙ ДЖОХАР
ГЛАВА ПЕРВАЯ. ЗАТИШЬЕ ПЕРЕД БУРЕЙ
Словарь иностранных слов
Впервые о генерале Джохаре Дудаеве я услышал в июне 1991 года на съезде народов Чечено-Ингушетии, куда был приглашен лично руководителем республики Доку Завгаевым. Ехал туда фирменным поездом «Терек». Весь путь от Беслана до Грозного простоял у открытого окна в коридоре купейного вагона, с интересом рассматривая местность вдоль железной дороги: изумительной красоты перелески, зеленеющие поля, луга с неглубокими балками...
После одной неприятной истории, о которой расскажу чуть позже, я уже заинтересованно следил за событиями в этой вайнахской республике. В конце апреля произошел конфликт между ингушами и казаками. В селении Карабулак зарезали атамана Сунженского отдела Терского казачьего войска Александра Подколзина. Я был на его «сороковинах». Народу пришло видимо-невидимо. Помню, как некоторые горячие головы, поминая атамана, предлагали безжалостно расправиться с семьей убийцы — ингушами. С каждым днем в станицах росла взаимная неприязнь ингушей и русских. Многие семьи казаков, не дожидаясь бойни, снимались с обжитых мест и уезжали на Дон, Кубань, Ставрополье.
ГЛАВА ВТОРАЯ. ПЕРЕВОРОТ
Г. Гегель
Отсчет событий, приведших Чечню к национальной катастрофе, а Россию — к трагедии и резкому изменению политической ситуации, начался в ноябре 1990 года.
27 ноября 1990 года Верховный Совет Чечено-Ингушской Республики под председательством Доку Завгаева принял Декларацию о государственном суверенитете Чечено-Ингушской Республики, которая провозглашала за республикой атрибуты независимого государства. К сожалению, никаких протестов со стороны властных структур в Москве, российских или союзных, тогда не прозвучало. А накануне, 23—25 ноября 1990 года, в Грозном состоялся Чеченский национальный съезд, весьма активно поддержанный Завгаевым. Съезду в Грозном предшествовали съезды и сходы тейпов на местах, которые проводились под знаком укрепления родственных связей и возрождения традиций. Повсеместно стали создаваться оргкомитеты из родственников и друзей тех, кто заявил претензии на лидерство в силу личных амбиций, связей или богатства. Члены оргкомитетов разъезжали по городам и селам, тщательно подбирая делегатов и гостей на съезд тейпа, готовили его сценарий и тех лиц, которые под конец должны были выкликнуть имена кандидатов в Совет тейпа.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ГЕНЕРАЛ-ВОЙНА
Н. Макиавелли
В середине ноября 1991 года из Москвы в Ростов-на-Дону прилетел фотокорреспондент «Красной звезды» Юрий Пирогов. Он передал просьбу главного редактора подготовить несколько материалов о событиях в Чечне и снабдить их хорошими иллюстрациями. 24 ноября 1991 года мы отправились в командировку в Грозный в составе группы генералов и офицеров штаба СКВО на Ан-12 с военного аэродрома.
На душе было неспокойно. Оперативные сводки из Чечни пестрели тревожными сведениями. Участились нападения на военные городки с целью захвата техники и вооружения. Усилилось давление на военнослужащих гарнизона. В который раз возникали в памяти напряженные взгляды офицерских жен и детей: как они там?
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ОХОТА ЗА ОРУЖИЕМ
Из древнекитайской философии
Первые дни наступившего 1992 года, пожалуй, были самыми трудными и для наших войск, которые дислоцировались в Чечне, и для русского населения, проживавшего в Грозном. Сразу после новогодних праздников в городе участились случаи нападения неизвестных из местного населения на часовых и должностных лиц суточного наряда, на офицеров, прапорщиков и членов их семей. Охота за оружием приобретала в Чечне крупномасштабные размеры. Это прежде всего было связано с тем, что в республике, как ни странно, крепла и набирала силы оппозиция президенту Джохару Дудаеву. Боевики, добывая оружие, действовали, как правило, коварно и безжалостно, создавая собственные независимые вооруженные отряды.
В ночь с 4 на 5 января разыгрались трагические события на контрольно-техническом пункте отдельного батальона связи и радиотехнического обеспечения войск противовоздушной обороны (ПВО), в ходе которых погиб дежурный по части майор Владимир Чичкан. По заданию редакции я выезжал тогда в Грозный, чтобы провести журналистское расследование обстоятельств гибели офицера. Вот что мне рассказали очевидцы.
ГЛАВА ПЯТАЯ. ДЕМОКРАТИЯ «ПО-ВАЙНАХСКИ»
Б. Шоу
После того как российские войска в июне 1992 года ушли из Грозного, оставив там практически все вооружение, боевую и другую технику, русские, украинцы, татары, армяне, жители других национальностей сразу ощутили себя в Чечне чужаками. Да что там чужаками! Русскоязычное население Ичкерии было попросту брошено на заклание, на погибель и мучения чеченским бандитам и отморозкам. Передо мною сотни опросных листов, копий документов из следственных органов со свидетельствами очевидцев, рассказывающие о том беспределе, что творился в тот период в Чечне. Вот некоторые из этих свидетельств.
Мария Храпова, проживала в Гудермесе: «В августе 1992 года нашего соседа, Саркисяна Р.С., и его жену, Саркисян З.С., пытали и заживо сожгли».
