Говорят, главное в жизни – это найти свой согревающий в холодной ночи очаг и тех, кого можно вокруг этого очага собрать. Дом и семья издревле считались самыми главными жизненными приоритетами жителей далекой северной деревни Арвенх. Никто и никогда здесь не поставит интересы герцогства выше интересов своего рода. Каждый готов отчаянно и самоотверженно сражаться за свою семью, за свою деревню, свой дом и родной край. И пусть у кого-то рука еще не окрепла, чтобы твердо сжать рукоять меча, и пусть меча-то самого и нет; главное – желание, а оружие и доблесть всегда найдутся.

Немногочисленные жители Арвенха всегда все делали вместе и сообща. Всеми силами строили новую хижину для молодой пары, совместно снабжали их всем самым необходимым: деньгами, продуктами, одеждой и даже скотом. Вместе охотились и рыбачили, заготавливали дрова на зиму, которая длится в этих краях чуть ли не три четверти года. Всей деревней праздновали рождение очередного малыша и скорбели при чьей-либо кончине. Словом, без народной кооперации Арвенха толком бы и не существовало. Даже если в деревню забредали редкие гости, встречали их всей общиной. И в этот раз все было именно так.

Всю деревушку очистили от снега всего пару часов назад, но сильный снегопад вновь завалил единственную улочку почти полуметровым сугробом. Дети души не чаяли в таких природных прихотях и с огромным удовольствием ныряли в снег, как в речную воду, играли в снежки и лепили снеговиков. Кое-кто даже прокопал длиннющий тоннель, ведущий от одной собачьей конуры к другой, и в отсутствие иных путей вынужденные встречаться собаки были этому совсем не рады: где-то из-под сугроба слышалось то ли озлобленное, то ли обреченное рычание.

Старший из детей, юный охотник Мильх, совсем недавно переживший то, чего и взрослым не пожелаешь, первым заметил незваных гостей. Прежде чем увидеть перед деревней тринадцать странно одетых путников, он почувствовал их приближение и поспешно наказал остальным детям спрятаться от греха подальше. На всякий случай у Мильха за пазухой был кривой нож для снятия шкур, но пользовался он им пока совсем неумело, да и не очень-то и хотел, по правде говоря. Противостоять взрослым гостям, коли у них появятся плохие намерения, с одним ножиком – верное самоубийство.

Тринадцать высоких и крепких мужчин, укутанных в длинные меховые плащи, выглядели воинственно. У каждого за спиной висело ружье или длинный лук, на поясе – короткий, но широкий палаш, а в руках они держали длинные вычурные глефы, на которые опирались как на посохи, чтобы не утонуть в глубоких сугробах. Один из путников, у которого вместо обычного набора оружия была лишь тонкая изящная рапира, жестом остановил отряд и медленно, сверкая доброжелательной улыбкой, подошел к вставшему у него на пути Мильху.

Чудесами мир полнится. Вот, казалось бы, самый холодный край герцогства, северная граница, зима длиною в три четверти года, а иногда затягивающаяся на год или даже на несколько лет, древние непроходимые леса с рвущимися к небесам соснами, заледенелые моря… а стоит пройти лишь один горный хребет на востоке, и климат тотчас становится сухим и теплым. Сперва, конечно, все еще прохладно, но снега уже нет, равно как и деревьев: кое-где лишь виднеются лиственные лесочки, стволов которых не хватит даже на постройку небольшой хижины. Рядом с хребтом трава зелено-голубая, высокая и густая, но всего в трех часах пути в противоположную от герцогства сторону земля становится абсолютно голой и безжизненной, испещренной тысячами шрамов и морщин. Здесь только изредка попадаются кустарники и трава, еще реже – полноценные деревья. Лишь тонкие струйки мутных желтых речушек дают пищу местному зверью.

Если незадачливый путник все-таки окажется любимцем богов и каким-то чудом сможет пройти через эти безжизненные земли, то впереди его будет ждать еще более суровое испытание. Твердая, хоть и потрескавшаяся, земля постепенно уступает свой трон песчаным барханам, а редкие кустики – странным пурпурным кактусам с острыми как бритва иглами и очень соблазнительными синими ягодками на верхушках. Газовый гигант здесь совсем теряется из виду – его закрывают горы, оставшиеся позади, являющиеся официальной границей между самым крупным и развитым государством этого мира – Авельонским герцогством – и второй в этом рейтинге державой – Лавеосским ханством, родиной и пристанищем большинства пепельников – высоких серокожих чудовищ, коими они кажутся обычному человеку.

Несмотря на серьезную отсталость в развитии, ханство это появилось еще за тысячи лет до возникновения первых человеческих городов. По древним легендам, в эти земли из неизвестных краев пришла крупная кочевническая община под предводительством двуглавого пепельника неимоверных размеров, возвышающегося даже над своими сородичами на три головы. Этот великий воин и мудрый вождь впервые за всю историю решил осесть на берегах единственной крупной здешней реки, названной местными Лавеосс, что в переводе с древнего языка значит «праматерь». Река и дала название ханству. Со временем стали появляться новые поселения, и вскоре образовалось целое государство. Но пепельники оказались не первой разумной цивилизацией в пустынях: тут и там путешественники находили следы еще более древнего народа – величественные пирамиды, сокрытые под морем песков города, нетронутые и заполненные сокровищами могильники…

И вот теперь Лавеосское ханство по размерам ничуть не уступает соседствующему с ним герцогству, а по населению даже превосходит. Но закрытость и нежелание пепельников принимать союзников с распростертыми объятиями делают свое дело: в то время как герцогская армия вовсю вооружается хоть и среднего качества огнестрельным оружием, а на южных границах герцогства полным ходом идут испытания первого в истории паровоза, большинство пепельников с недоверием принимают железо и по какой-то одним богам ведомой причине отдают свое предпочтение бронзе. Нет, несомненно, часть населения, наблюдая за людьми, желает приобщиться к их культуре, познать их тайны и перенять научные достижения, но желания меньшинства в ханстве никого не интересуют. Верховный правитель и единственный законодатель – хан – на корню пресекает любые попытки своего народа перенимать что-либо у человечества. Быть может, всему виной недавние войны между ханством и герцогством. Может, дело в чем-то ином. Так или иначе, попавший в эти земли человек изначально обречен на общенародное презрение и перманентное недоверие.

Виктор узнал все это из книг, что хранились у старейшины Арвенха. Несмотря на интерес к этому миру, он и не надеялся, что когда-нибудь попадет в Лавеосское ханство. Более того, он отчаянно этого не желал и молил небеса о том, чтобы они его туда не забросили. По рассказам жителей Арвенха и Даши, мало кто из попавших туда без письменного разрешения самого хана возвращался обратно. Лишь получившие документ, разрешающий вести торговлю, или подтвердившие свой статус дипломата могли не опасаться за свою жизнь, ступив на горячие пески Лавеосса.