Роберт Блох – признанный мастер мистики и ужасов, стоявший у истоков жанра и серьезно повлиявший на ряд авторов, включая Стивена Кинга. Ученик и последователь самого Говарда Лавкрафта, Блох постоянно публиковался в культовом журнале «Weird Tales» и является автором знаменитого триллера «Психоз», экранизированного Альфредом Хичкоком.
Во второй том малой прозы вошли рассказы мастера, написанные в период с 1939 по 1941 годы.
Необходимые пояснения
Американский писатель ужасов и фантастики Роберт Блох родился в городе Чикаго, штат Иллинойс 5 апреля 1917 года. К 1939 году писателю исполнилось всего 22 года. Блох только начинал свою карьеру и учился литературному мастерству.
Вдохновленный творчеством Г.Ф. Лавкрафта и его ближнего круга, Блох в период с 1934 по 1938 годы пишет массу историй, так или иначе связанных с мифологией Ктулху и значительно расширяет эту вселенную.
Но поиск новых тем, новых сюжетов и идей толкает Блоха дальше. Молодой автор начинает работать в другом направлении, хотя по-прежнему не изменяет темному и фантастическим жанрам. Продолжается его сотрудничество с культовым журналом «Weird Tales», где регулярно публикуются рассказы Блоха под собственным именем и под псевдонимами. Другие издания также охотно берут его короткие истории в печать – «Strange Stories», «Fantastic Adventures», «Startling Stories» и даже флагман журнальной фантастики того времени «Amazing Stories».
Блох активно сотрудничает с другими авторами. После смерти Лавкрафта большое влияние на него оказывает Генри Каттнер – один из самых удивительных и ярких писателей Золотого века научной фантастики.
Какая же тема занимает Роберта Блоха в этот период творчества?
Музей восковых фигур
До открытия музея восковых фигур у Бертрана выдался скучный день — темный и туманный, и он провел его, бесцельно бродя по грязным улицам набережной района, который любил. Это был обычный день, но, тем не менее, такие дни нравились Бертрану больше всего. Он находил угрюмое удовольствие в жгучем ощущении мокрого снега на своем лице; ему нравилось также ощущение полуслепоты, вызванное туманом.
Из-за тумана грязные здания и узкие улочки, извивающиеся между ними, казались нереальными и гротескными; обычные каменные дома прижались в синеве к земле, словно огромные бездушные монстры, высеченные из циклопического камня.
По крайней мере, так думал Бертран в своей меланхоличной манере. Ибо Бертран был поэтом — очень плохим, с сентиментально-эзотерической натурой, свойственной подобным личностям. Он жил на чердаке в районе доков, питался хлебными корками и воображал, что мир ему очень дорог. В минуты жалости к себе, что случалось довольно часто, он мысленно сравнивал свое состояние с состоянием покойного Франсуа Вийона. Эти оценки не слишком льстили последнему, потому что, в конце концов, Вийон был сутенером и вором, а Бертран — личностью более нравственной.
