Маркиз Ипполит де Шассань, разумеется, вовсе не является послом Франции в США. Он – всего лишь добрая фея-крёстная в этой сказке нашего времени. Равным образом вам вряд ли удастся найти по приведенным адресам миссис Харрис, миссис Баттерфильд или семейство Шрайберов – потому что, верите вы или нет, но все герои этой книги вымышлены. Однако же если эти герои не напомнят вам людей, которых вам приходилось встречать в жизни, это значит, что автору не удалось создать то зеркало, которое он задумал показать вам – и в этом случае автор выражает свое глубокое сожаление и приносит читателям свои извинения.

Миссис Ада Харрис и миссис Вайолет Баттерфильд – соответственно номер пять и номер девять по Виллис-Гарденс, Бэттерси, Лондон – как обычно, пили свой вечерний чай в маленькой, но чистой и благодаря цветам в горшочках даже красивой квартирке миссис Харрис в полуподвале №5 по Виллис-Гарденс.

Миссис Харрис была уборщицей той особенной лондонской породы, что день за днем приводят в порядок этот гигантский город, а ее лучшая (с самой юности) подруга миссис Баттерфильд в это время работала приходящей кухаркой и тоже уборщицей. Клиенты обеих населяли респектабельный район Белгравия, и служили неиссякаемым источником сплетен для наших подруг, которые каждый вечер встречались, чтобы выпить чайку и обменяться новостями.

Миссис Харрис пошел уже седьмой десяток, она была маленькой, сухенькой старушкой со щечками как прихваченные морозом яблоки, румяными и морщинистыми, и острыми, хитрыми глазками. Она была женщиной практичной и решительной, но не без склонности к романтике, оптимисткой, и воспринимала жизнь довольно просто – та состояла для миссис Харрис из черных и белых полос без сложных переходов между ними. Миссис Баттерфильд была в том же возрасте, но отличалась завидной дородностью, а характер ее в равных пропорциях составляли боязливость и добродушие; будучи пессимисткой, она постоянно ощущала, что и она сама, и ее знакомые постоянно находятся на грани катастрофы.

Обе добрые женщины давно уже были вдовами. У миссис Баттерфильд было два женатых сына, которые, увы, никак не поддерживали ее (что, впрочем, ее не удивляло. При взгляде на жизнь, присущем миссис Баттерфильд, ее скорее удивила бы сыновья помощь). У миссис Харрис была замужняя дочь – та жила в Ноттингеме и каждый четверг аккуратно писала ей письма. В целом, можно сказать, подруги жили деятельной, плодотворной и интересной жизнью, поддерживали друг друга чем могли и сильно скрашивали друг другу одиночество. Не кто иной как миссис Баттерфильд взвалила на себя бремя заботы о клиентах миссис Харрис на все время ее отсутствия – что и позволило миссис Харрис год назад отправиться в Париж с целью волнующей и романтической: купить себе платье от Диора, каковой трофей и поныне помещался в гардеробе скромной лондонской уборщицы Ады Харрис, свидетельствуя о том, какой чудесной и удивительной может быть жизнь для того, кому достанет энергии, настойчивости и воображения изменить ее.

Итак, уютно угревшись в комнатке миссис Харрис, под лампой со старомодным плюшевым абажуром, подруги не спеша обсуждали события дня, наслаждаясь чаем из чайника, укрытого красивой желтой грелкой (миссис Баттерфильд связала эту грелку в подарок на прошлое рождество). Работало радио – правда, издаваемые им звуки производили скорее гнетущее впечатление: передавали американскую "народную песню" в исполнении некоего Кентукки Клейборна.