Когда приземистый микроавтобус с крупной бортовой надписью «Сыны эфира» подкатил к студии Останкино-7, сидевший рядом с водителем Фёдор сладко потянулся необъятным телом в камуфляже, и с тихой радостью осознал, что последнее дежурство перед отпуском позади. Стало быть, можно расслабляться.

– Кочумай, сынки! – лениво сказал он дружинникам, выбираясь из машины.

Июльское утро окатило не по-раннему жаркими лучами солнца. Сейчас бы по пиву и на пляж… Нет, не так. Сегодня надо как следует отоспаться. Пиво, впрочем, не возбраняется. Завтра наведаться в банкомат за отпускными. А ещё через пару дней рвануть на море вместе с Анечкой из «Гламура». Или с Танечкой из «Автошоу». Или даже с Манечкой из «Кошмар-ТВ». Кого первую уболтает, с той и рванёт.

Личная жизнь Фёдора не складывалась. Или, напротив, складывалась удачно, – это как посмотреть. Словом, он был холост. Хотя с женщинами у него всё было в порядке. Не красавец, русоволосый Фёдор брал замечательно лёгким нравом, белозубой улыбкой и добродушной внешностью. Свою роль также играли широкие плечи и мощные бицепсы. Похоже, этот коктейль действовал безотказно, потому что от девушек не было отбоя. Фёдор и не отбивался.

Шагая по бескрайнему первому этажу в караулку, сын эфира машинально фиксировал новостные картинки на видеопанелях.

Прежде чем продолжить повествование о событиях и приключениях, ожидающих нашего героя, скажем несколько слов о мире, в котором он родился, вырос и нёс службу.

Это был мир окончательно и бесповоротно победившего телевидения.

На свет уже появились целые поколения с генетически заложенной необходимостью постоянно потреблять видеоинформацию. К базовым человеческим инстинктам дышать, пить, есть, и размножаться, прибавился инстинкт смотреть телевизор. С рождения и до смерти людей окружали видеопанели, с экранов которых неиссякаемым потоком лились новости, шоу, концерты, сериалы на любой вкус. Хомо сапиенс жил с эфиром в обнимку – и на работе, и в транспорте, и дома, и на отдыхе.

Как возникла и с чего началась эра телевидения? «Уже со второй половины ХХ века нарастающие объёмы информации всё больше входят в противоречие с интеллектуальными и физическими возможностями человека усвоить их, – глубокомысленно писал историк новой эпохи Гей-Баранов в монографии «Телеэволюция». – Грубо говоря, общество объелось информацией. Оно не в силах переварить всё то, что предлагают газеты, журналы, телевидение, радио, Интернет. И это не говоря про театры, кино, книги.

И вот на каком-то этапе между средствами массовой информации развернулась конкуренция не на жизнь, а на смерть. Опустим подробности затянувшегося сражения, – они ждут серьёзного исследования. Первыми сдались печатные СМИ. Их практически перестали покупать и выписывать. За ними последовали книги. Театр сдался почти без боя. Радио– и киноиндустрия агонизировали дольше. В финал борьбы за существование вышли Интернет и ТВ.

– Собирайся, – скомандовал Хоробрых, с кряхтением вставая со стула.

– Что, сразу в экспедицию? – утомлённо поинтересовался лишённый законного отпуска боец.

Полковник усмехнулся.

– Нет, пока домой. Отдохни, приведи себя в порядок, надень парадную форму. А в девятнадцать ноль-ноль прибудешь ко мне.

– Зачем?

Биография императора была широко известна каждому школьнику.

Как и Фёдор, он происходил из семьи мелкого регионального барона. Однако на этом сходство и заканчивалось. Унаследовав после смерти отца захудалый эротический канал, будущий император занялся его развитием. Настоящим прорывом стало созданное им гормональное реалити-шоу «Кто на ласку заводной?», вызвавшее бум среди провинциальных эротоманов, а главное – интерес рекламодателей. Развивая успех, молодой барон взял крупный кредит и сделал сериал «Железный гомосек», оказавшийся чрезвычайно рейтинговым. Затем последовали документальные циклы «Публичные радости» и «Стартовая панель». К радости спонсоров, в прямом эфире отлично прошёл конкурс на лучшую откровенную частушку, где победила ставшая крылатой «С милым рай и в шалаше, если милый неглиже». В общем, креатив бил ключом, принося дивиденды…

Надо ли удивляться, что спустя пять лет будущий глава Корпорации выбился в графы. К сорока годам он возглавил объединение интимных каналов имени блудницы Анфисы, и таким образом вошёл в Совет герцогов. А через десять лет его единогласно избрали императором Корпорации. Ну, или почти единогласно… Хватало, конечно, и других кандидатур. Вполне реально претендовал на престол босс объединения гламурно-тусовочно-музыкальных каналов. Серьёзные шансы были у спортивного герцога. Но сексуальное лобби победило.

Как демократически избранный руководитель, император никаких специальных титулов не носил, и предпочитал, чтобы к нему обращались без чинов: ваше превосходительство. Самым близким, доверенным людям, и вовсе велел называть просто по имени – Август. Злые языки, впрочем, утверждали, что на родной Брянщине мать с отцом когда-то нарекли будущего главу Корпорации Васькой. Но как только пяток раскрученных каналов лишился вещательных лицензий, змеиное шипение злопыхателей смолкло само собой.

Не менее долог и труден путь к вершинам власти был у кардинала – великого инквизитора.

Глубокой ночью разлетались по одному. У инквизитора, профессора и Валькирии были персональные вертолёты, а Фёдора отправили геликоптёром из личного аэрогаража главы Корпорации.

Сын эфира пребывал в состоянии лёгкого офонарения, которое грозило вот-вот перейти в тяжёлое. Слишком большой массив информации свалился на служивую голову, слишком многое произошло за каких-нибудь три часа. Встреча с девушкой своей мечты. Загадочная смерть соратника по ещё не стартовавшей экспедиции. Неожиданная реплика яшмового перстня, спасшая жизнь… Не обманул Суй Кий: в самый что ни на есть нужный момент открылась мудрость. Народная… Иероглифы взяли да и обратились в кириллицу. А кириллица потом снова в иероглифы. Какая-то магия, которой издревле славился Восток…

Но вообще-то с перстнем было непонятно. Не далее как минувшей ночью Фёдор лично повязал вооружённого и отчаянно отбивавшегося хозяина видеопритона. Опасное было дело… Однако талисман молчал, как партизан на допросе. А тут заговорил… Может, он сигналит только в случае, когда грозящая опасность – смертельная?

Разумеется, о перстне Фёдор никому не сказал. И вряд ли кто-то из участников сцены задумался о причине, по которой боец медлил перед подносом, из-за чего бедняга Потапкин вклинился в паузу и перехватил роковой бокал. Великий инквизитор прочувствованно сказал о святом провидении, спасшем сына эфира… Но, похоже, профессор заподозрил нечто иное. Во всяком случае, Мориурти допытывался, что именно заставило Фёдора замешкаться, не страдает ли он припадками ясновидения, и не было ли в роду экстрасенсов.

Лучше бы вместо профессора к нему пристала Валькирия… Однако девушка вела себя сдержанно, и лишь обронила, что отныне у Фёдора появился второй день рождения. Впрочем, пленительный взгляд говорил больше, чем слова. По крайней мере, сыну эфира так показалось. От этого взгляда мысли в натруженной голове окончательно смешались, и Фёдор едва догадался спросить на прощание номерок видеофона…