Подвальная комната Зелёного Дворца тесно заставлена мебелью. Удобная кровать. Шкаф, комод и сундук забиты одеждой. Семь комплектов одной только формы — парадная, праздничная, выходная, повседневная, особая, дорожная и летняя. К ней ещё рыцарские мантии, плащи, перчатки, береты и прочее, прочее, прочее. Пара стульев стоит у бюро. В нём не так много документов, зато хранятся все мои деньги и ценные бумаги. Лежали там и драгоценности, но из них осталась лишь серебряная музыкальная шкатулка, остальное ушло на подарки великим мира сего. В мягком кресле сижу я, Стах Тихий, титулярный камергер, Хранитель Печати Зеленоземья, шеф-комендант Крепости Четырёх Стихий, новоиспечённый барон… Кстати, а как моё баронство то называется? Надо в жалованной грамоте будет посмотреть. Кроме крепости в баронство входят деревни Тихий Уголок, Дубки, Гремячий Поток и городок Сухояр.

Главное, добился всего сам. Я появился в этом мире недавно, в конце травеня. Прошлый хозяин тела увидел, как девчонка, в которую он был влюблён, целуется с другим, и от обиды отравился. Не знаю почему, в его тело подселили меня, ведь в нашем мире я умер. Ничего такого героического, стоял с ребятами из клуба, с которыми ходили модуль ДнД, у сигаретного киоска около автобусной остановки. Вдруг из-за поворота, на бешеной скорости вывернула иномарка и, не тормозя, врезалась в павильон. Правда, сначала протаранила меня. Произошло столкновение слишком быстро, я даже испугаться не успел. Последнее, что помню — неторопливо, как в замедленной съёмке, на меня надвигается блестящий серебром радиатор, затем удар, боль и темнота.

Единственно, удачно сложилось, что со мной был Лист Персонажа. В посмертии он мне пригодился.

Тот, кого титуловали "Ваше Всемогущество", счёл его заявкой на следующую жизнь, утвердил, поправив характеристики по своему вкусу. Он же велел сделать меня тем, кто я теперь есть. От прошлого владельца тела получил любящих родителей и почти законченное образование в лучшей гимназии. От сгенерированного персонажа достались способности Тени, это моя раса по игре, умения ниндзя и волшебника, два магических образования — военно-магической академии и факультета целителей. Из прошлой жизни остался диплом технического ВУЗа. Теперь я ниндзя, уровня тюнина, и довольно сильный волшебник, знающий теорию, но почти без практических навыков. Немного каллиграф, немного алхимик. Если придётся, смогу выступить с голыми руками или помахать шинобиевским оружием. При случае постреляю или метну острые железяки. Как чародей склонен к трём направлениям магии — Тень, Жизнь, Огонь. Неплохой набор для нового существования.

В первый же день новой жизни совершенно случайно спас принцессу, но был ранен и попал в больницу. Заработал шрам через всё лицо, зато в компенсацию много чего получил. Принц Лагоз, отец девицы, пожаловал солдатским орденом "За Храбрость", придворным чином камер-юнкера и поместьем. Государь одарил золотым оружием, соответственно званию гимназиста, кинжалом, поместьем и ключом полного камергера. Принцесса Лаура тоже презентовала поместье. Ко мне в палату приходил купец, отец главаря налётчиков. За прощение сына поклонился подарками и выделил толику финансов. После выхода из больницы, в честь окончания гимназии, за отличные знания и примерное поведение, я был награждён золотой медалью. И в день моего появления умер дядя и оставил мне в наследство дом с аптекой.

Долго сидеть и предаваться воспоминаниям не дали. Дела, понимаешь. Служитель подошёл, намекнул, что баронскую корону надо бы везде на платье вышить. Понятно, дал ему денег на переделку.

По приказу Его Величества, камер-цалмейстер принёс ларец с компонентами для крема и кошель с монетами для крышек. На первый взгляд, вновь выдали раза в два больше, чем положено. Что как бы намекает на просьбу обер-цалмейстера сделать и на его долю. Опять же посыльный спросил, что надо для эликсира ращения волос. Велено отпустить три унции любого реагента, а я сам не знаю, чего мне будет нужно. Алмазной пыли, жемчуга и опалов уже избыток. Поинтересовался — есть ли у них действительно редкие вещи, вроде Пера Ангела, Дыхания Дракона, Праха Лича или хотя бы Слезы Сида. Человек с уважением посмотрел и признался, что ни о чём таком он даже не слышал. Выясняю — что же у них имеется? Оказывается ничего особенного, кроме флогистона, могильной пыли из склепа пятисотлетней давности, а если поискать, то и чёрного воска.

Пыль добывают из неразграбленных древних захоронений. Чёрный воск привозят, не то откуда-то из Колоний, не то вообще выменивают у потусторонних сил. Оба реагента из крайне дорогих и редких. Одна беда, они нужны для занятий чернейшей Некромантией. Не то что я сам безгрешен, но брать такие вещи, означает вызывать к себе пристальное внимание и волшебников, и жрецов. Отказался, сказав половину правды. Объяснил, что мой род силён в Школе Жизни и не может поднимать мёртвых, вместо этого мы мощнее лечим живых, причём только людей. Умолчал про остальные направления Некромантии, и что Школа Жизни и Школа Смерти практически одно и то же, только с разными знаками, одна плюс, другая минус. Проглотил я и свой вопрос: Кому, при королевском дворе, понадобились такие реагенты? Это кто у нас Некромантией шалит?

С флогистоном дело другое. Это некий флюид, сверхтонкая огненная субстанция, противоположная эссенции Огня. Добыть его не слишком сложно, однако довольно затратно. Всего-то, надо собрать продукты магического горения и очистить их от всего лишнего. Так что флогистон, штука дорогая, но не редкая. Главное, мне совсем не нужная. Я не экспериментирую ни с магической взрывчаткой, ни с превращением элементов. Про Философский Камень слышали? В одной из теорий для его получения требуются первоосновы различных Стихий, флогистон в том числе.

Договорились на то, что мне пришлют опись хранения алхимической лаборатории.

— Высокочтимый Федул! Прикажете подавать ужин?

— Да, любезный. Подавай!

— Слушаюсь.

— Ты не представляешь, как хлопотно быть коммерции советником. Один мундир сколько денег стоит! Я взял камердинера, тот раньше у графа служил. Так что ты думаешь? Он просто-таки в ужас пришёл. Почитай, весь гардероб менять придётся. Опять же учитель манер. Дукат за урок дерёт! Но зато и знаток — у иностранного герцога в семье детей учил. Ещё надо мажордома приличного найти. Вон наш лакей-дурак говорит про ужин, а я сам чую — не так надо! Почтительней! Чай, не у кого-нибудь, у коммерции советника команду спрашивает. И орден хочется… Половину…. четверть состояния за орден бы отдал!

— Папенька, а мне гардероб поменять? Я тоже теперь не из простых стала.

— Раз-два! Три-четыре! Стой, раз-два! Третий десяток на выдачу винной порции… Становись!

Как же хорошо и как приятно быть первыми. Винная порция перед ужином — раз. Час свободного времени после обеда — два. Зависть остальных — три.

В первый поход оставили всех, кто дошёл до части. Хотя и ставился крайний срок. Уложившихся в него премировали винной порцией. Недошедших по любой причине отчислили. Кое-кто из дошедших ушёл сам.

В комнате унтер-офицеров освободилось две койки. Второй десяток не дошёл почти полностью. Его командир добрался, но на утреннем построении с позором был разжалован в рядовые и отправлен в общую казарму. Тебе дали власть над полусотней человек. Ты в бою их тоже бросишь? Командир пятого десятка дошёл сам и привёл своих, но ему хватило армии с головой, сразу после прибытия ушёл из учебки.

Единственный десяток, дошедший полностью, третий, получил привилегии до следующего марша. Винная порция каждый день, час личного времени — вроде, не так много? Может, да, а может, и нет, но из десятка ушло всего двое. В других подразделениях больше не дошло.

— Ты надеешься уговорить мальчика поделиться заклинанием портала? Старый дурак! Не подумал об одной очень простой вещи.

— Это какой? Государь разрешит…

— При чём здесь Его Величество? Смотри — ты композитор, идёшь по деревенской дороге и слышишь свирель пастушка. Мелодия великолепна. Ты даёшь пастушку талер, нотную тетрадь и просишь записать музыку. А он НЕ МОЖЕТ! Нотной грамоте не обучен! Так и Стах. Он не учился, знания родовые, их другой чародей не воспроизведёт. Его надо сначала обучить, затем снабдить лабораторией и создать условия, чтобы он спокойно разбирался во всплывших знаниях и записывал получающиеся формулы.

— В таком ключе я как-то не подумал.

— Вот! Зачем пентаграмму подсунул?

Вчера, ночью я переправился порталом в своё баронство. Что странно, сразу после меня начал переправляться Второй лейб-гвардейский полк инфантерии. Инфантеры — тяжёлая доспешная пехота, весьма сильны при штурме укреплений. Но, понятно, в обороне они вообще непобедимы. Гвардейская инфантерия в зачарованных доспехах, увешанная амулетами, с волшебником при каждой полусотне, это такая мощь, что даже приблизительно не могу представить, зачем их перебрасывают в моё баронство.

С другой стороны портала нас встречала делегация из трёх офицеров гарнизона крепости и взвода конных егерей. Отдельно от них стоял бургомистр городка с помощниками и молодкой, которая держала в руках поднос с графином вина и кубком. Пока переправлялись мои спутники с повозками, я поговорил со встречающими, глотнул из кубка недурного винца, отказался от ужина и ночлега, чем весьма сильно разочаровал горожан.

Офицерам моё решение наоборот понравилось. Мне предложили на выбор смирную верховую кобылку или довольно побитую полковую карету. Однако я отказался. Престиж волшебника, знаете ли, надо блюсти. Магистр я как-никак.

Призываю скакуна. Понятно, не простого, а квазиреального, соответствующего моему рангу. Kal Xen! И красавец появляется рядом со мной. Пышные серые струящиеся хвост и грива с угольно-чёрной матовой шкуре при ярком магическом освещении смотрятся весьма и весьма выигрышно. Копыта будто сотканные из дыма, а в довершение эдакой красоты — яркие светящиеся глаза. Не алые, не похожие на огонь. Так… Багровые, цвета остывающего расплава железа. Седло, поводья и остальная сбруя в том же цвете и тоже чуть светится. Не понимаю, чего народ напрягся? Животные, знамо дело, боятся. Они чуют силу. А людям то чего бледнеть и дёргаться?

— Ваша Милость, — спросил большеусый капитан, старший среди встречающих, — что же это за зверь такой?

Встречающие проводили взглядами, быстро растаявшего в темноте, барона. Жеребец, больше похожий на демона из преисподней, перемещался на пару ладоней выше грунта, не касаясь копытами земли, потому двигался со скоростью выше галопа обычной резвой лошади.

— Паркетный шаркун, значит? — капитан вперил злой взгляд в молодого прапорщика. — За какие такие штабные подвиги солдатскую "Храбрость" дают?

— Я не знал. Видать, отец не всё выяснил. Времени было очень мало, — стал оправдываться обвиняемый.

— Времени… Барон и волшебник, видать не из последних.

— Кхм-кхм, — кашлянул подошедший слуга, крайне важного вида. — Его Милость, господин барон, изволит быть дважды Магистром Гильдии, по Жизни и по Огню. В баронское достоинство его возвели за то, что он вывел из осажденного дома Наследника со свитой, в две дюжины человек. Сдерживал врага, пока горящее здание не покинули телохранители Его Королевского Высочества. Тоже ушли все, даже раненых смогли унести. Дом, правда, сгорел.

— Ваша Милость, как вы изволили почивать?

— Чудесно, просто чудесно. Малыш был неутомим. Только болтать бы не начал. Если дойдёт до мужа, будет неудобно. Мы, конечно, дали друг другу свободу, но всё же.

— Вы мальчику поместье пожаловали?

— Нет, жирно будет! Ему и перстенька с топазом за глаза хватит.

— Ваша Милость, вы помните Исвира? Вчера за картами в салоне он очень вами интересовался. Отпускал такие славословия в ваш адрес. Даже соблазнял меня брошкой, чтобы я устроила разговор.

— Ваше Величество, в связи покушением произведены аресты. Около сорока человек. В основном мелкая сошка, но и из главных зачинщиков никто не скрылся.

— Что говорят по салонам, в Дворянском собрании? Не ропщут?

— Никак нет, Ваше Величество! Ведь не ряженного во Дворце поймали, а реального бомбиста. Мы специально привлекли сторонних секретарей к допросам заговорщиков, чтобы записывали показания. Тех, что не из охранителей, верных Короне, но болтливых. Вроде как, сами не справляемся. И эти писарчуки такое нашёптывают по своим знакомым, что первейшим сплетникам сто очков вперёд дадут. Что можно и что нельзя рассказали, а втрое больше придумали. Так что ропота нет. Однако после арестов, а особенно после отравления до смерти семнадцати генеральских чинов, идут разговоры о предбудущих изменениях в должностях и рангах.

— Пожалуй, так оно даже хорошо.

— Ваше Величество! Прекрасно! Виновник известен. Патриотические настроения всколыхнули столицу. Народ ждёт объявления войны Ловиасу.

— Донесли мне тут — Тихому дорогие реагенты для некромантических заклинаний пытались подсунуть. Так он их не взял. Сказал, что умения его рода отсекают чары для нежити. Я у Дивазы уточнил. Подтвердила. Говорит: "Никто не силён во всём сразу, а если где-то получаешь, то что-то теряешь. Некроманты, например, полностью неспособны к Школам Иллюзии и Очарования. А у Тихого Жизнь и Огонь сильны. За Жизнь порезана Некромантия, а за Огонь, ещё что-нибудь, пока не ясно что."

— Да это и так понятно было. Нам оно безразлично.

— Не скажи! Сейчас безразлично, а потом могло бы пригодиться… Давай про дело. Я амулеты взял, а Дивазу, на всякий случай, услал на ревизию арсенала. Вроде она и в столице, да не в Дворце.

— Правильно. Я потребовал соли. Бертиоз принёс каменную. Самородную. Она для мажеских дел, куда как сильнее против выпаренной морской. Мои ближники ждут полудня. Что будет, не знают, но при неудаче дадут нам время добраться до портала. За ним приготовлена карета и каждые 10 вёрст подменные лошади. Мигом долетим до крепости Тихого. Там запрёмся и отсидимся. Погоню отсечёт Второй лейб-гвардейский полк инфантерии. Инфантеры от тебя ко мне отошли, нам обоим верность хранят. Прикроют портал. Придётся отцу переговоры вести, а у нас есть чем поторговаться. Потрепыхаемся ещё.

— Я тут всё думаю — может всё же не он? А?