- Чёрт знает что...!! - исполненный праведного гнева возглас наотмашь грянул о металл переборок. Раскатистой волной эхо разнеслось, кажется, по всему кораблю, вплоть до самого глухого угла. А сержанту военно-космического флота СССР Ивану Косолапову, только и осталось, что вытянувшись в струнку, вжать голову в плечи. И искренне проникаться наставлениями мичмана Нечипоренко.

      Выходит плохо - тем более, что смысловая насыщенность полностью и безвозвратно утеряна на фоне эстетического великолепия матерных конструкций. Столь бесцеремонное пользование языка, где смысловой диссонанс прочно прикипел к авангардному словотворчеству, наверняка бы заставило прослезиться не одного филолога. Разве что редкий ценитель фольклора проникся - очень уж живописно выходило. Увлекаясь, местами мичман и сам забывал, к чему вообще устроил разнос: может слова подбирал, а может и гордился в душе удачному экспромту. Что, однако, ничуть не мешало пламенно продолжать. На автомате, так сказать, и с огоньком.

      - ... Понабирали на флот сухопутных крабов клешнеруких! Каракатиц брюхоногих!... - хотя здесь мичман определенно взял лишнего. Если Иван кто и есть, то уж точно не презренное ракообразное, чудом просочившееся на флот. Высокий, поджарый десантник за первые два месяца поучил сержантские лычки. И по праву, честно говоря. С интеллектом и руками тоже всё в порядке - иначе не видать бойцу маневров как своих ушей. Тем более не простых - и даже не золотых - а что ни на есть первых в человеческой истории совместных маневров космических флотов трех крупнейших держав. Потому и требования для армии не то чтобы невероятные, но весьма к тому близкие: помимо высшего образования отличная физическая подготовка, помноженная на ясную голову. Несколько крутовато - в министерстве даже остереглись сразу оглашать. Однако недобора не случилось. Наоборот, потенциальные герои будто только того и ждали: конкурс в тысячу претендентов на место говорят сами за себя. Получилось даже круче, чем первый набор в космонавты

      В военкоматах тихо дурели от натуральных волн призывников, что буквально брали здания на приступ. Осада продолжалась от темна и до темна, а местами и без взяток на рабочие и выходные дни. Обычно грозных военкомов зашугивали чуть не до икоты: хватали за пуговицы, трясли немилосердно, орали, кричали, угрожали. Те только и могли, что вяло отбрыкиваться. И как манны небесной ждать окончания набора. Впрочем праздник продолжался недолго - срок после окончания по многочисленным заявкам продлили ещё на несколько недель. В обществе подобный нездоровый ажиотаж на контрасте с ещё недавним отношением к армии вызывал частые приступы гомерического хохота, а успевшие попришивать пуговицы военкомы нервно потянулись за корвалолом. Ну а в мире, где такого славного помешательства не сыскалось днем с огнем только и могли вздыхать: кто с пренебрежением, а кто и с завистью.

      ... На мостике закончилась пересмена. Вице-адмирал

[4]

Кузнецов, откинувшись в кресле, устало прикрыл глаза и окликнул адъютанта:

      - Дик! Что у союзничков? Ничего нового?

      - Нет, товарищ адмирал, всё тихо... - майор Ричард Ирвин, по совместительству старший аналитик, продолжил как ни в чем не бывало методично просматривать документы, снимки, графики, - Вся наблюдаемая активность в пределах обычного маневрирования.

      - Сам понимаешь... - капитан отнял руки от лица и скрестил на груди, - Первые за всю историю совместные маневры в космосе. Если что случиться - нас сожрут с потрохами и не подавятся. И это не самое страшное...

      ...- Товарищ генерал... Георгий Георгиевич... - капитан Алиса Камерун осторожно дотронулась до плеча Геверциони. Тот в начале вовсе никак не отреагировал, хотя обычно застать врасплох не удавалось. Что говорить - начальник за последнее время вымотался до крайности, успевая быть везде: от совещаний до специальных мероприятий службы. Георгий метался по всему флоту, с корабля на корабль, питаясь водой и стимуляторами, забыв про отдых напрочь - слишком многое предстояло успеть. А ведь ещё работа с документами - и здесь невероятным образом умудряется успевать. Однако даже у сильных есть предел: промотавшись четверо суток без сна, Геверциони отключился, стоило выпасть первой свободной минуте. Лишь только присев за рабочий стол.

      Маленькая слабость, впрочем вполне, заслуженна - и лично одобрена. Генерал по-праву был доволен и командой, и проделанной работой: санкционированное командующим представление, разыгранное дуэтом с Глыбой, позволило нейтрализовать на время интриги вместе со внутренними склокам флота. Безусловно не навсегда - Геверциони никогда не был наивным оптимистом, потому прекрасно понимал, что суть проблемы никуда не делась. Только этого и не требовалось. Предполагая худшее и твердо помня заповедь древних мудрецов, Георгий готовился к войне. И потому предпочитал подстраховаться хотя бы накануне возможной грозы. В чем его интересы полностью совпали с мнением маршала Гамова. Хотя, конечно, ситуация на предвоенную сейчас откровенно не тянет. Слишком всё сложно.

      С точки зрения анализа ситуации, логично предположить - агрессия никому не выгодна. Шаткий, хрупкий, но, все-таки, мир предпочтительней доброй войны. Японская Империя борется с кризисом перенаселения, неизбежными диспропорциями между большим количеством бедняков и концентрацией власти в руках горсти сверхбогачей, промышленных магнатов и глав корпораций. На границах и в дальних провинциях помимо своих неимущих постоянно появлялись мигранты из еще более бедных регионов в поисках лучшей доли. Это порождало преступность, болезни, еще большую бедность и, как следствие, - нагнетание недовольства в обществе. Да и сателлиты уже не проявляют былого обожания: память памятью, но спасение от колониального гнета было давно, а каждому дню довлеет собственная злоба. А одергивать тех же китайцев или корейцев силой не лучший метод - не то уже время. Тем более, что все внимательней жители новых территорий империи приглядываются к покровительству СССР. Вот и приходится крутится.

      Африкано-Германская Империя так долго - буквально по крохотным шажкам - добивавшаяся признания на геополитической арене в качестве третьего центра силы лишь недавно смогла разрешить критические проблемы развития промышленности, создав собственную производственную базу и обеспечив рынок внутренним сырьем. Куда ей в войну? Чистое самоубийство.