Линия фронта. Пульсирующая четыре года огнем и кровью, длиною во многие сотни верст, капризно-извилистая, на одном из участков Северо-Западного фронта она раздвоилась и надолго застыла: на одном берегу озера Ильмень укрепились фашистские войска, на другом встали в оборону советские.

Здесь, на Северо-Западном фронте, и начинается боевой путь восемнадцатилетнего лейтенанта Анатолия Злобина. Последний звонок в московской средней школе, которую он успел окончить в июне 41-го года, слился для него с первыми залпами и разрывами первых авиационных бомб, сброшенных на нашу мирную землю, с рокотом танков, подступавших к Смоленску, где он вместе с другими москвичами строил оборонительные сооружения. А вскоре — военно-пехотное училище, огневой взвод 120-миллиметровых минометов, которым он командует уже с начала 1942 года. Боевое крещение в кровавом котле Демянской битвы, сорвавшей стратегические планы вермахта окружить Ленинград вторым кольцом и одновременно нанести удар по советским войскам, прикрывшим дальние подступы к Москве. И растянувшаяся на два года позиционная война в лесах и болотах, и оборона на берегу озера Ильмень.

Роман А. Злобина «Самый далекий берег» (1965), открывающий настоящий сборник, воплотил в своей образной ткани личный опыт автора, накопленный во время суровых испытаний, вобрал в себя его непосредственные переживания и наблюдения «с натуры». Отсюда — та доподлинность в изображении всех реалий военных операций, точность воспроизведения самого духа войны, чем прежде всего и подкупает он читателя. Но мы бы ограничили и даже исказили смысл и звучание романа, если бы ввели «биографический» и в его жанровое определение: «Самый далекий берег» — роман философский, нравственный, целеустремленный к решению проблем жизни и смерти, так тесно в войну сопряженных, проникнутый антивоенным пафосом.

Вчитаемся в первую главу романа, рассказывающую о полковых буднях, о быте и нравах, сложившихся в обороне. Вчитаемся вдумчиво — и увидим, что этот сложившийся и довольно устойчивый уклад жизни, по внешнему облику военный, куда в большей степени предопределен прежней, мирной жизнью солдат и офицеров, среди которых ни одного кадрового, их довоенными профессиями и занятиями, довоенной психологией. Они скорее работают и отдыхают, чем служат: ловят в Елань-озере рыбу, купаются, обстраиваются, обучают немудреным «номерам» собаку, ходят в штаб бригады на киносеансы. Ефрейтор Шестаков — «воин хороший, от немцев не прятался». Но больше всего озабочен он тем, чтобы и в армии устроиться как-нибудь по своей гражданской специальности. Лейтенант Войновский, недавний десятиклассник, мечтает о подвигах, но еще сильнее тоскует по любимой, для него еще только воображаемой девушке, и шлет в Горький, на дом связи письмо «девушке, не получающей писем с фронта». И уж совсем по-домашнему выглядит и блиндаж, и сам комбриг Рясной.

Но как ни широко развернуто автором это быто- и нравоописание, оно не имеет в романе самостоятельного, тем более самодовлеющего значения.