Среди бирюзовых вод венецианской лагуны стоял зеленый остров, красоту которого четыре века тому назад воспел Шекспир. Именно там находился афинский лес, где происходили сказочные события его комедии «Сон в летнюю ночь». Описанные Шекспиром эльфы, саламандры и ундины действительно обитали на этом острове и вовсе не мешали местным рыбакам и ныряльщикам за жемчугом. Тяжек был труд их и опасен. Но люди никогда не жаловались на жизнь, ибо прекрасен был этот остров с его щедрым солнцем, плодоносящими деревьями, цветочными коврами, бескрайними лугами и морем, которое выносило на берег драгоценные камни и цветные жемчужины.

И звался этот остров «Жемчужным»…

Но однажды случилось несчастье. Повелительница острова, королева Маргарита, рассталась со своим мужем, коварным колдуном Ригондом, и тот наслал на остров беспощадную бурю, которая наполовину разрушила его, оставив лишь часть леса и огромную, уносящуюся прямо в небо белую скалу. Многие люди погибли, другие покинули остров навсегда, но те, кто искренне любил свою сказку, пожелали остаться в ней навсегда. В их числе была могущественная повелительница фей Маргарита, добрый эльф Робин и гигантские стрекозы эльфины. «Я снова превращу этот остров в сказку», – обещала Маргарита и надела на голову королевский, золотой венец. Так оно и вышло. Этот волшебный участок суши снова зацвел, привлекая к себе людей и сказочных созданий.

Так он и стоял, омываемый синим теплым морем, шелестя зеленой листвой деревьев и наполняя пространство пением птиц с радужными крыльями, названия которых не знал никто.

Благодаря стараниям Маргариты, к середине 18-ого века Жемчужный остров стал одним из богатейших королевств в Адриатике. Роскошь дворца, построенного в сияющей белой скале, поражала даже самых привередливых ценителей искусства. Это строение не имело правильной формы и не создавалось по определенному плану, ибо приезжавшая сюда в разное время знать выбирала себе понравившееся место и создавала покои по своему вкусу, совершенно не понимая, что отсутствие стиля – это некая завораживающая оригинальность, а иногда и особая форма красоты.

Что же это была за тайна? Созерцание в зеркале своего совершенства вызывало у Перля захватывающие вибрации, некую гармонию со своим «я», которые мы называем наслаждением. Но жизнь нашего героя была бы невообразимо скучной, если бы не древний остров Лесбос, который, как фантом, появлялся в водах Адриатики в ночь Красной луны.

Принц часами сидел в дворцовой библиотеке, высчитывая появления пурпурного светила, а вместе с ним и острова, который населяли прекрасные нимфы, так непохожие на современных девушек. Именно сегодня в день рождения принца, должна была взойти Красная луна, которая своей силой возрождала из прошлого обетованный остров.

Принц почти десять дней не вылезал из библиотеки, чтобы точно рассчитать появление Красной луны и, кажется, не ошибся. Уж больно прозрачен был сегодняшний воздух, а парящие над островом белые облака были необычного фиолетового оттенка. Принц знал, что если он ошибется, то неизвестно, когда еще это капризное светило появится в небе и одарит принца неведомыми ощущениями.

Сейчас он стоял у окна своей спальни и наблюдал за заходом солнца, которое не спешило передать землю своей ночной подруге Гекате. Но ничто не может изменить раз и навсегда установленный порядок. Фиолетовые облака стали менять свой цвет, пока не стали почти черными, и закатное солнце, словно обиженное тело красавицы, величаво проплыло под их пепельной дымкой.

– Ура! – закричал принц. – Облака потемнели. Это верный признак прихода Красной луны!

Фаустина сидела у себя на балконе, который напоминал цветущий сад. Несмотря на свое положение, она не любила роскошь и предпочитала вещи, полезные для жизни. Так небольшой круглый бассейн с водой украшал только один фонтан в виде тритона, пускающего струи пресной воды. Посреди сливовых и апельсиновых деревьев стояла маленькая деревянная беседка с большим столом и уютными скамеечками. Но больше всего Фаустина любила лежать на широком, обитом зеленым бархатом ложе, созерцать переливающиеся на солнце, прозрачные струйки фонтана и любоваться маргаритками, растущими в каменных вазонах. Она вплетала эти оранжевые огоньки в свои роскошные каштановые волосы, делая невероятно шедшую ей, живую прическу.

Фаустина сознавала, что ей, бывшей ныряльщице за жемчугом, необыкновенно повезло в этой жизни. Почти 20 лет тому назад, ее возлюбленный Кроун, пригласил Фаустину жить во дворец. Так она стала его наложницей, не имеющей никаких прав. Она обязана была только любить Кроуна и получать плату за свое чувство в виде титула и полного обеспечения. Но время изрядно потрудилось над внешностью принцессы Фаустины. Если принц Перль целыми днями смотрелся в зеркало, то для Фаустины это было тяжким испытанием, ибо ей, плебейке, незачем было любоваться на свое обветренное красное лицо и бледные рыбьи губы. Только тело, привыкшее к ласке морской пены, оставалось нежным, в особенности грудь, которая была небольшой и упругой, как у юной девушки. Поэтому Фаустина так любила надевать платья с глубоким вырезом или закрывать его вставкой из прозрачной газовой материи, через которую просвечивалась ее тонкая кожа. Чтобы немного закрыть лицо, она часто носила широкополую соломенную шляпу, украшенную маргаритками.

Сейчас, созерцая легкие струи фонтана, Фаустина с грустью думала о безысходности своей жизни. Кроун, ее любимый Кроун, которого она знала с детства, охладел к ней. Он уже не видел в ней ту легкую блистательную Фаустину, которая из простой неграмотной ныряльщицы за жемчугом сумела стать подругой главного дворецкого Жемчужного королевства. Конечно, все знали, что она всего лишь наложница, но какое дело Фаустине было до дворцовых сплетен. С юности в ее жизни был только Кроун с его орлиной внешностью, деспотизмом и неистовыми ласками. В душе принцессы Фаустины не было места для другого человека. Но сейчас живые представления их дворцового театра, похоже, действует не в ее сторону. И виной всему принц Перль, этот странный Нарцисс, которого могла породить только королева Маргарита.

Могущественнейшая фея правила Жемчужным островом почти две тысячи лет, а потом вдруг родила мальчика невиданной красоты. Спустя два года после рождения сына королева умерла. Неудивительно, что принц толком ничем не занимается, а только смотрится в потертое старое зеркало, как будто бы там можно увидеть что-то новое. И это в 21 год! Уму непостижимо!

Простая ныряльщица Фаустина, которую благосклонная судьба поселила в роскошном дворце, не была образованной женщиной. Она с трудом выучилась читать и писать и даже немного освоила Шекспира, хотя ничего не понимала в сложных отношениях между героями. Но Фаустина была добросердечной и умела легко общаться с людьми, что и помогло ей, в конечном итоге, не отлавливать жемчужины на дне морском, а возлежать на бархатном ложе скального замка. К сожалению, простой ныряльщице было трудно разобраться во многих вещах. Но обладая безошибочной интуицией, Фаустина чувствовала всем своим сердцем, что должно произойти нечто, что поменяет ее жизнь навсегда. И это «нечто» заключается далеко не в ее любимом Кроуне, а в этом загадочном чудаке-принце, которого она в душе любила, как сына.

После бурно проведенной ночи на таинственном острове Лесбос, принц проспал до полудня, и сейчас бодрствовал. Он сидел в своей мраморной приемной – огромном зале, выложенном разноцветным мрамором. Только потолок был жемчужно-белого цвета с люстрой в виде букета золотых роз. Вдоль одной из стен живописно располагались статуи Афродиты, Аполлона и столь любимой им Никэ, богини победы, которая резким изгибом своего тела и размашистыми крыльями всегда вдохновляла принца. В самом дальнем углу у камина сидели три лукавых золотых амура, держа наготове луки и стрелы. Скульптор так хорошо сумел выразить намерения этих шаловливых и легкомысленных мальчишек, что всякий раз, когда принц заходил в свою мраморную гостиную, он первым делом подходил к озорникам, гладил их по кудрявым головкам и говорил: «Надеюсь, что я буду вашей первой жертвой». Но амуры молчали.

Сейчас принц ходил взад и вперед по мраморной зале, все больше и больше оттягивая свой отход ко сну. Он вновь и вновь передумывал мудрые слова Сафо, которая искренне желала помочь ему. В его воображении проносились смуглые ручки Сафо, ее уже не очень молодое лицо и его первый, робкий поцелуй, который он совсем не почувствовал, но постоянно вспоминал о нем. А второй поцелуй уже робко отозвался в его сердце. «Меня ласкала так только моя мама, но она умерла. Жаль, что у Сафо нет таких воздушных перчаток, которые были у моей мамы, королевы Маргариты». И принц тяжело вздохнул.

«И еще эти бесконечные тайны моего острова, которые мне надо разгадать. И главное – пройти через это старинное зеркало, перед которым я любуюсь своим телом и получаю от этого наслаждение. Я все понимаю, но ничего не могу с собой поделать. Вот если бы ко мне пришла одна из тех веселых нимф, учениц Сафо, сыграла мне на кифаре и станцевала зажигательный танец, я бы забыл о своем недуге. Что я сказал? Я что, назвал себя больным? Глупости!» – нахмурил брови принц, и его лицо приняло свирепое выражение.

Потом принц подошел к статуе Афродиты и, благоговейно глядя на нее, вслух стал читать свои любимые стихи, сочиненные Сафо:

Закончив обедать, принц задумался. Ему было странно, что Кроун не пришел к нему. Обычно он был очень щепетилен в вопросах, касающихся комфорта его высочества. Принц знал Кроуна с самого детства, но никак не мог до конца понять этого человека, а уж тем более его планов и намерений. Посягательство на крохотное Жемчужное королевство, которое по наследству переходило (а вернее уже перешло) к принцу Перлю, было неблагоразумно и даже глупо. Кто примет грубого регента, когда есть молодой красавец принц, который хоть и чудит со своим зеркалом, но все равно принадлежит к венецианской аристократии. Конечно, 21-летнему юноше не хотелось вникать в государственные дела, но он не мог нарушить династические законы и по праву наследовал трон. «Почему я так боюсь тебя, Кроун? Почему не испытываю к тебе дружеских чувств, как к Фаустине?» – задавал себе вопрос принц.

Перль посмотрел на небо и увидел, что оранжевое солнце потускнело, и его накрыли серые рваные облака, предвещающие дождь.

«Надо уходить отсюда», – подумал принц, совершенно забыв о серебряном ключе и своей матери, королеве Маргарите, которая после смерти уже 19 лет лежала в тронном зале и, похоже, никто не собирался предать ее тело земле.

Пройдя через мраморную гостиную, он вошел в свою спальню, где было темно, потому что Витторио, опасаясь гнева хозяина, так и не раздвинул шторы. В темноте мерцало только заветное зеркало. «Пройди сквозь это зеркало, принц», – вспомнил Перль слова Сафо. «Нет, Сафо, я еще не готов к такому подвигу», – мысленно ответил поэтессе принц.

Однако проходя мимо зеркала, он все-таки украдкой взглянул на свое лицо и с ужасом заметил, что помимо складки под подбородком, у него наметились две носогубные морщины.