У Вас случалось такое — находясь в одиночестве, Вы вдруг периферийным зрением замечаете движение, а поворачиваясь, никого не видите? Лета с детства видела такое и боялась этого. Да ещё и мать усиливала эти страхи, водя её по всевозможным врачам и пытаясь вылечить дочь от таких видений, и почему-то не желала надолго задерживаться в одном месте. Не выдержав этого и боясь попасть в психиатрическую лечебницу, девочка попыталась покончить жизнь самоубийством. Однако её спасли, а вслед за этим прекратились и видения. Следующие тринадцать лет прошли относительно спокойно. Лета вышла замуж, и казалось, что жизнь спокойна и налажена, и они с мужем во всех вопросах солидарны, но однажды она узнаёт, что их счастливая семейная жизнь лишь фикция. Пережив потрясение от предательства того, кому она доверяла, Лета вдруг снова начинает периферийным зрением видеть необъяснимое, а вслед за этим появляются голоса, которые что-то настойчиво нашёптывают. Вот тут и начинается то, что перевернёт её жизнь раз и навсегда. Она узнаёт, что она вовсе не Виолетта, или Лета, как её называла мать, а также — почему они часто переезжали, и что родные на самом деле не так ей близки, как она считала. А затем и узнаёт, какая судьба ей уготована… Быть слепой Пифией и во всём полагаться на своего Поводыря, который вызывает ненависть, ну никак не входило в её планы… Да и видения вызывают страх и ужас, потому что общаться с потусторонним миром совсем не просто. Но необходимо либо смириться, либо умереть. (Без вычитки!)
Глава 1
Резко развернувшись, я посмотрела на угол комнаты, где только что краем глаза заметила движение, и никого там не увидев, взмолилась: «Господи, только не сейчас… Умоляю! Проблем и так хватает, а если ещё и видения вернуться, я не вынесу. Просто не смогу справиться со всем этим!».
Тяжело дыша, я снова обвела комнату взглядом и сев в кресло, закрыла глаза, пытаясь преодолеть свой страх и горе. Сердце разрывала боль, потому что возвращаться в пустую квартиру оказалось неимоверно тяжело.
«Не зря говорят, что беда не ходит одна. Вот и моя беда решила, что ухода мужа в другую семью мало и забрала у меня собаку» — судорожно вздохнув, я опять вспомнила, как всего четыре часа назад умирал мой пёс. Предсмертные хрипы до сих отдавались в ушах, и я едва сдержала слёзы.
«Только не плачь! Не смей плакать! Нельзя! Иначе расклеишься. Сердце вон и так болезненно щемит, а разволновавшись, сделаешь себе хуже. За слезами придёт головная боль, сердце разболится ещё больше и не дай Бог снова попадёшь в больницу. А этого никак нельзя позволить, иначе потеряешь и эту работу» — прошептал внутренний голос. «По крайней мере, собака не умирала в одиночестве, и ты находилась рядом с ней. Он ушёл, чувствуя твою любовь».
«И что? От этого мне должно быть легче?» — зло спросила я себя. «Мне всё равно больно! Возможно даже больнее из-за того, что я видела эти последние секунды и, гладя его, чувствовала, как уходит жизнь. Я умирала рядом с ним. Только всё равно осталась жива, и теперь придётся искать силы, чтобы пережить и это! Сколько можно?».
Глава 2
Очнувшись, и посмотрев на дощатый потолок, в первые секунды я нахмурилась, не понимая где нахожусь, а потом всё вспомнив, сжалась от ужаса. «Меня, что, выкрали? Но зачем?» — первое, что пришло в голову и сердце учащённо забилось в груди. «Кому я нужна? Обыкновенный продавец в магазине… Если бы Сергей продолжал со мной жить, можно было подумать, что это его конкуренты, но ведь у него другая семья. Выкуп за меня тоже не попросишь. Не у кого. Бывший муж даже в больнице меня не проведывал после микроинфаркта, а больше родных у меня нет. Что же тогда? На органы меня разобрать? Господи, да я и так еле дышу, и здоровьем никак не могу похвастаться. Секс рабыня? Вообще смешно. Вряд ли кто-то польстится на меня. Я даже в юности, ещё не болея, никогда красавицей себя не могла назвать, а сейчас, после десятилетия болезней, с седыми волосами, и костлявым телом, я могу заинтересовать разве что какого-то психически больного человека, и то не факт… Может это «чёрные» риэлторы? Квартиру хотят отобрать? Хм, глупо. Сергей мне оставил её, но если исчезну, он, вряд ли кому-то отдаст жилплощадь, и риэлторы должны это понимать. Это, скорее всего, какая-то ошибка… или же, это всё проделки бывшего мужа. Жадность вещь страшная и он мог передумать дарить мне квартиру, а чтобы не делить её, просто решил убить меня» — от этих мыслей внутри всё сжалось, а голова закружилась. «Ох, да пусть забирает, только бы хоть немного ещё пожить. Не хочу я умирать в каком-то подвале, а потом быть похороненной в какой-нибудь яме» — подумала я, как никогда желая жить. «Как только кто-нибудь появится, сразу об этом скажу, и буду надеяться, что меня отпустят» — решила я.
Сев на металлической кровати, которая тут же жалобно заскрипела, я оглянулась и первое, что бросилось в глаза — это цепь. Один конец был прикреплён к крюку в стене, а второй — к железному обручу на правой щиколотке. «Средневековье какое-то» — пронеслось в голове и, взявшись за цепь, я дёрнула её, но крюк плотно сидел в стене, и стало ясно, что освободиться я никак не смогу.
«Но хорошо, что похитители не забыли про еду и питьё» — подумала я, бросив взгляд на тумбочку рядом с кроватью, и увидев накрытую миску и пластиковую бутылку с водой. Протянув руку, я схватила бутылку и, открыв её, принялась жадно пить воду, а утолив жажду, решила рассмотреть свою темницу подробнее.
Встав с кровати, я тут же схватилась за её спинку, чувствуя, как ноги дрожать, а перед глазами всё плывёт, и только справившись с собой, оглянулась по сторонам.
Моё новое жильё угнетало. Серые цементные стены и такой же пол нагоняли тоску, а льющийся свет из небольшого окна под потолком, даже не освещал полностью помещенье. Но тут, в общем-то, и рассматривать нечего было, потому что всё, что имелось в этом подвале — это старая металлическая койка, тумбочка, знавшая лучшие времена, и ведро с крышкой.
